Глава вторая
Из множества гонщиков, с которыми ему приходилось иметь дело в начале своей карьеры, Феррари испытывал особую приязнь и уважение к Джузеппе Кампари, что неудивительно, поскольку это был человек неординарный. Когда Alfa Romeo отказалась от участия в гонках Гран При, Кампари словно в пику администрации выразил желание купить у фирмы модель Р2, за рулем которой столько раз добивался успеха в гонках. После этого он открыл свое дело в пригороде Милана Сан-Сиро, где приобрел с этой целью старый гараж. При этом он продолжал мечтать о карьере певца и даже женат был на «диве» — оперной певице Лине Кавальери. Воспоминания Феррари об обеде в доме Кампари, исполненные теплого дружеского чувства и легкого юмора, дают нам возможность ощутить аромат эпохи и взглянуть на события глазами очевидца. «Я прошел на кухню, чтобы разведать обстановку, — писал Феррари. — Великий гонщик, одетый в полосатую пижаму, похожую на робу каторжника, колдовал над плитой, заставленной многочисленными кастрюлями и кастрюльками, из которых вырывались клубы пара. Было жарко, поэтому в соус, над которым в данный момент трудился Кампари, помимо великого множества всевозможных ингредиентов попало и несколько капель его пота. Когда мы уселись за стол, от пасты я отказался, объяснив это тем, что у меня на нее аллергия. Тогда мой друг предложил мне «ricciolince» — миланское блюдо из нарезанных спагетти. Было очень вкусно, разве что соус малость солоноват. Вечер завершился концертом — хозяин и хозяйка спели дуэтом избранные места из первого акта «Травиаты».
Когда Кампари отправился в Пескару на гонки на Кубок Ачербо, Луиджи Бацци поехал с ним, чтобы приглядывать за его драгоценной Р2. Несмотря на возникшую после смерти Аскари затяжную паузу в гонках, члены старой команды Alfa Romeo все еще продолжали поддерживать отношения. В 1928 году Феррари вызвался сопровождать Кампари во время тренировочной поездки по маршруту тысячемильных гонок «Mille Miglia». Вернувшись домой, Феррари стал с восхищением рассказывать всем и каждому, какой удивительной волей к победе обладает его друг. Кампари, говорил он, не может остановить никто и ничто. Когда они проходили горный перевал Ратикоза, Феррари неожиданно увидел на полу кабины лужу. Стараясь перекрыть шум мотора, он громко крикнул Кампари на ухо: «Похоже, у нас пробило радиатор! Давай остановимся и посмотрим, что случилось». Ответа не последовало. Феррари снова опустил глаза и тут, к своему огромному удивлению, обнаружил, что из-за манжет кальсон его друга, выглядывавших из-под брюк и пристегнутых подвязками к носкам, течет какая-то жидкость. «Чему ты так удивляешься? — крикнул Кампари, взяв очередной крутой поворот. — Мы ведь не можем останавливаться во время гонок, верно? Приходится писать в штаны — вот и все!» Следует отметить, что Кампари выиграл тогда тысячемильную гонку, а на следующий год повторил свой успех. Так у Alfa Romeo сложилось особое отношение к гонкам в Брешии. Механиком с Кампари ездил Джулио Рампони, которого перспектива слегка подмокнуть на пути к славе нисколько не испугала.
Феррари не утерпел и в том же 1928 году снова принял участие в гонках в Александрии, которые и выиграл. Успех, увы, был омрачен гибелью великого итальянского гонщика Пьетро Бордино. Во время предварительных заездов под колеса его Bugatti попала перебегавшая дорогy собака. У Пьетро заклинило рулевое колесо, вследствие чего машина потеряла управление, вылетела с трассы и рухнула в кювет.
Феррари продолжал участвовать в соревнованиях: он повторил свой успех в Модене и пришел третьим в Муджелло. И в Модене, и в Муджелло с ним в качестве механика ездил Пеппино Верделли. Хотя Феррари в этом сезоне ограничился участием в трех гонках, он тем не менее оказался на 10-м месте в списке наиболее высокооплачиваемых гонщиков Италии и получил 45 000 лир призовых денег. На 3-м месте в этом списке стоял Кампари, получивший 152 ООО лир, на 2-м — Тацио Нуволари (178 ООО лир), а на 1-м — Эмилио Матерасси (185 ООО лир). Особенно интересовала Феррари деятельность двух первых гонщиков в списке. И Матерасси, и Нуволари не только достигли блестящих успехов в автоспорте, но и начали создавать собственные «scuderie» — команды, сдавая внаем гоночные машины богатым любителям. Матерасси, тридцатидевятилетний механик из Флоренции, скупил по дешевке машины и оборудование команды Talbot после того, как эта французская фирма решила уйти из гонок. Помимо трех Talbot Grand Prix, у него также были две Bugatti, две ltala, один Amilcar и один Chrysler. Его первым гонщиком стал двадцатишестилетний Луиджи Арканджели — бывший мотогонщик, известный под прозвищем Лев Романьи. Команда Нуволари, штаб-квартира которой находилась в Мантуе, имела пять машин марки Bugatti. Партнерами Нуволари были один местный землевладелец и сын текстильного фабриканта Акилле Варци — парень, носивший элегантные костюмы, но обладавший удивительно мрачной внешностью.