Манера вождения Нуволари была принята Феррари в качестве эталона, на который должны были равняться все остальные гонщики «Скудерии». «В отличие от прочих водителей, Нуволари не испытывал угнетенного чувства, если ему доставалась не самая лучшая техника, — писал Феррари, — и никогда не покидал стартового поля, уже распрощавшись в глубине души с победой. Вне зависимости от того, какое место он занимал на трассе — будь то даже седьмое или десятое, — Нуволари никогда не сдавался и, как лев, сражался до самого конца». Именно этого и стал требовать Феррари от своих водителей. Он хотел от них полной самоотдачи на трассе — даже в том случае, если бы ему не удалось предоставить в их распоряжение новейшие машины. «Невероятная гордость Нуволари и его страстное стремление одержать победу, — писал Феррари в заключение, — чрезвычайно импонировали болельщикам. Оттого-то они и избрали его своим кумиром».
Отдавая должное гению Нуволари, Феррари тем не менее непрестанно находился в поиске новых талантов. Так, в конце 1931 года он отправил приглашение на собеседование мотогонщику по имени Пьеро Таруффи. Ему было двадцать пять лет, и он происходил из обеспеченной семьи известного римского хирурга. После того как отец взял его в детстве на мотогонки, проходившие на трассе «Тибрское кольцо», Таруффи буквально заболел мотоциклами и автомобилями. В возрасте семнадцати лет он принимал участие в любительском автопробеге от Рима до Витербо, сидя за рулем принадлежавшего отцу Fiat. На следующий год он отправился в Лион, чтобы впервые в жизни увидеть гонки Гран При. По иронии судьбы, это был тот самый Гран При Франции, когда Феррари, почувствовав себя не в своей тарелке, уехал из Лиона, отказавшись участвовать в гонках. С гав мотогонщиком, Таруффи в 1929 году выиграл Королевский Гран При в Риме, обойдя на стареньком Norton 500 мотоциклы фирмы Bianchi, на которых выступали Нуволари и Варци. Благодаря знанию трассы «Три фонтана», по которой он без конца гонял в юности, а также отличным характеристикам своего старого, но надежного английского мотоциклета, ему удалось взять верх над самыми прославленными мотогонщиками того времени. Хотя он и одержал победу, гонщики фирмы Bianchi произвели на него сильное впечатление. «Контраст между этими двумя людьми был разительный, но это еще больше увеличивало в моих глазах их привлекательность. Варци в своих клетчатых брюках-гольф и коричневой замшевой куртке выглядел как картинка из модного журнала; Нуволари, напротив, был одет подчеркнуто небрежно — в выцветшую синюю рубашку и потертую кожаную безрукавку. На шее у него, как уздечка, висела запасная цепь, а к поясу была пристегнута кожаная сумка, где он хранил разводные ключи, запасные свечи и тому подобные вещи».
Переключившись на автомобили, Таруффи, управляя спортивной Itala с объемом двигателя 2 литра, очень неплохо показал себя в гонках на Кубок Чиано, который, впрочем, выиграл Нуволари. Феррари тоже тогда был на гонках и, возможно, именно в тот день обратил внимание на молодого гонщика. Должно быть, не меньшее впечатление на него произвели и успехи Таруффи в мотогонках. В 1931 году он, выступая все на том же мотоцикле марки Norton в гонке на Гран При Монцы, установил новый рекорд крута, разогнавшись до 112 миль в час. Для этого ему пришлось основательно модифицировать свой Norton. Так, он установил на машину продолговатый, обтекаемой формы бензобак и передвинул опоры для ног дальше к заднему колесу, чтобы обеспечить себе таким образом более низкую посадку. Но Таруффи этого было мало, и он продолжал свои опыты по улучшению аэродинамики своего стального коня — возможно, по той причине, что учился на инженера и жаждал применить свои знания на практике. К примеру, он попытался закрыть спицы на колесах специальными обтекаемыми экранами, чтобы уменьшить сопротивление воздуха, но из этой затеи ничего не вышло, поскольку мотоцикл после переделки начал вилять и раскачиваться на ходу.
Феррари ценил опытных мотоциклистов. Он считал, что работа с техникой приучает к дисциплине, которая необходима гонщику, когда он пересаживается с мотоцикла на мощный гоночный автомобиль; кроме того, знание техники помогало свежеиспеченному автогонщику быстрее освоить и почувствовать новую машину.
Таруффи, узнав об условиях перехода в «Скудерию» по телефону, вскочил на свой мотоцикл и помчался в Модену. Воспоминания Таруффи о первой встрече с командой и ее хозяином исполнены самого теплого чувства. «Хотя «Скудерия» появилась не так давно, — писал он, — ее шеф Феррари был человеком известным. Также было хорошо известно, что он во многом определяет судьбу и другой гоночной команды — фирмы Alfa Romeo. Честно говоря, когда я приехал, то здорово нервничал, но Феррари удалось несколькими словами вернуть мне ровное расположение духа. Он говорил кратко и на конкретные темы. «Через неделю тебе предстоит принять участие в двух заездах — тренировочных и на время. Ты инженер, и я не сомневаюсь, что с тренировочными заездами справишься. Что же касается гонок на время по гористой местности — то постарайся показать все, на что ты способен. А теперь иди и выбери себе машину. Можешь взять модель 1750 или модель 2.3 — они обе имеют нагнетатели. Выведи их из гаража, сделай круг и реши для себя, какая из двух машин тебе больше нравится». Я вернулся в офис через час и сообщил, что выбрал модель 2.3. «Очень хорошо, — сказал он. — Об одном тебя прошу — не перестарайся. Мне вовсе не хочется, чтобы ты попал в госпиталь. Или разбил машину. Наши машины дорого стоят». После этого мне предложили подписать контракт. Я должен был получать деньги, положенные мне по контракту, плюс 25 процентов «призовых». Я почувствовал себя настоящим профессиональным автогонщиком с контрактом в кармане, а потому без лишних слов подписал все необходимые бумаги». Феррари отправил приглядывать за молодым гонщиком своего верного Пеппино Верделли. Таруффи хорошо изучил трассу и на тренировочных заездах, проходивших вокруг озера Болесна, показал неплохие результаты. Потом начались квалификационные заезды по восьмимильной трассе между деревушками Болесна и Монтефиасконе, где должны были проходить гонки «Сорра Frigo» («Кубок Фриго»). Таруффи опять показал отличное время и еще больше уверовал в свои силы. Когда состоялись тонки, он их выиграл, опередив на семнадцать секунд первоклассного гонщика Клементе Биондетти, ездившего на Bugatti с объемом двигателя 2 литра. «После этого я ощутил себя полноправным членом команды», — написал Таруффи. Так «Скудерия Феррари» заполучила гонщика, который сыграл в ее истории заметную роль.