Посмотреть гонки собрались 300000 зрителей. Первое и второе место заняли Аскари и Виллорези, управлявшие машинами марки Maserati. Фанхио пришел четвертым. Фарина, управлявший Ferrari, сошел из-за поломки нагнетателя. Через неделю, в гонках на Приз Евы Дуартс Перон (супруги президента), Фарина чиркнул крылом о столбик ограждения и опять выбыл из гонок. Но на следующей неделе на гонках в Розарио — после того как Меацца приладил к кормовой части машины свинцовый балласт, чтобы улучшить сцепление задних колес с дорогой (соответствующие инструкции были получены по телефону из Маранелло), — Фарина одержал убедительную победу. В местечке Мар-дель-Плата во время четвертых, последних гонок серии машина у Фарина снова сломалась, и первым к финишу, обойдя
Аскари и Виллорези, пришел Фанхио. На гонках присутствовали тридцать тысяч зрителей из Балкарсе — родного города Фанхио, находившегося от Мар-дель-Плата на расстоянии тридцати пяти миль. Большинство из них преодолели это расстояние пешком.
После того как соревнования в Аргентине завершились, Феррари дал Фарине команду отправляться в Бразилию. Там на гонках в Интерлагосе на окраине Сан-Паулу Фарина потерпел неудачу. Но в гонках по трудной трассе Гавеа в Рио ему удалось одержать победу. На этом соревнования закончились. Две Ferrari, которые Фарина привез с собой в Латинскую Америку, были проданы. Кроме того, Феррари удалось продать в Англии еще две машины серии 125 GPS. Одну из них купил гонщик-любитель Питер Уайтхед, а другую — Тони Вандервелл, который поставил на машину новые подшипники, несколько улучшившие ее характеристики. Тони Вандервелл принимал участие в реализации новой программы — «Британские гоночные автомобили» (BRM), финансировавшейся через различные частные и общественные фонды. Англичане хотели создать новую машину формулы Гран При, которая смогла бы конкурировать с французскими и итальянскими автомобилями, а для этого, по мнению Вандервелла, британским инженерам и дизайнерам было просто необходимо ознакомиться с лучшими образцами зарубежной техники. Конструкция Ferrari показалась британцам несколько примитивной, и они пошли по другому пути, сконструировав машину на основе чрезвычайно сложного в техническом отношении двигателя VI6, который был капризен в эксплуатации и возложенных на него надежд не оправдал. Разочаровавшись в новых BRM, Вандервелл выкрасил купленную им Ferrari в традиционный английский зеленый цвет и, назвав ее «TS» («Tinwall Special), стартовал в автопробеге, рекламировавшем достоинства выпускавшихся его фирмой подшипников. Кроме того, Тони использовал эту машину как тест-платформу для испытаний различных технических новшеств, которые в будущем стали конструктивными элементами созданной им новой машины, получившей известность под названием Vanwall.
Когда итальянские команды вернулись в Европу, Феррари приступил к исполнению давно вынашиваемого им замысла — заполучить к себе в команду двух лучших, по его мнению, гонщиков Италии — Аскари и Виллорези. Позвонив Виллорези, первому гонщику Maserati, Энцо пригласил его к себе в Модену. Когда Виллорези поднялся на второй этаж старого здания «Скудерии Феррари» на Тренто-э-Триесте, его взгляду предстал хозяин офиса, лежавший на диване со сложенными на груди руками. Поскольку Феррари никак на его приход не отреагировал и продолжал притворяться спящим, Виллорези, с минуту постояв в комнате, в сердцах бросил: «Все спишь? Ну и черт с тобой!» — и, повернувшись на каблуках, направился к двери. Туг Феррари неожиданно принял вертикальное положение и, предложив Виллорези присесть, как ни в чем не бывало завел с ним разговор о переходе в «Скудерию». Разговор получился непростым — Виллорези припомнил Феррари нежелание выплачивать страховку семье его покойного брата Мими. Так или иначе, но Феррари удалось уладить все разногласия, существовавшие между ним и Виллорези, и даже предложить его вниманию проект весьма заманчивого договора, в соответствии с которым Виллорези и Аскари должны были получать от «Скудерии» по 100 000 лир в месяц плюс пятьдесят процентов «призовых» и денег, полагавшихся за выход на трассу. Хотя у Феррари и были в прошлом разногласия с Вилло рези, он, давая ему оценку, старался быть объективным. «Джиджи Виллорези недаром называли любимым сыном Милана, — писал Энцо. — Он обладал всеми необходимыми для чемпиона качествами, умел выжимать максимум из конструкции автомобиля, на котором ездил, и извлекать выгоды из малейших ошибок своих соперников».