Лодиджанец, считающийся перед гонкой фаворитом, возглавил ее с самого начала. Затем на сцену вышел неожиданный герой – Гастоне Брилли Пери, на которого bookmaker до старта принимали ставки двадцать к одному. Брилли Пери захватил лидерство и удерживал его до самого финиша – пять часов четырнадцать минут. Вторым пришел Кампари, третьей была «Бугатти» Бартоломео Костантини, а «Дюзенберг» Томми Милтона – лишь четвертым.
«Альфа-Ромео» стала чемпионом мира.
Для Феррари и его дилерской фирмы успех «Альфа-Ромео» на трассах – к чему, как знали все, он приложил много усилий – означал увеличение продаж новых автомобилей и услуг по доводке тех машин, которые после покупки использовались в малоизвестных гонках некоторыми его клиентами.
В фирме под названием «Кав. Энцо Феррари – эксклюзивный представитель “Альфа-Ромео“ по продажам в Эмилии и Романье» у самого 27-летнего Энцо, управляющего двумя офисами – на улице Эмилия Эст, дом 5 в Модене и на улице Монтеграппа, дом 6 в Болонье – работы было навалом. Бизнес шел хорошо. За год с небольшим после ухода из гонок Энцо смог отогнать призраки прошлого и придать импульс своей предпринимательской деятельности. И все это – вращаясь в сфере коммерческой дирекции и команды «Альфа-Ромео».
Но что-то внезапно произошло в отлаженном механизме «Альфа-Ромео», чемпиона мира. 21 октября 1925 года, спустя шесть недель после триумфа в Монце, совет директоров миланской компании решил закрыть гоночное подразделение, предпочтя вложить средства, ранее выделенные на соревнования, в разработку и производство серийных автомобилей.
Вскоре Никола Ромео был вынужден отойти от дел. Следующая волна увольнений также смыла Джорджо Римини, наставника Энцо в Портелло и архитектора этого чудесного мира, которым долгое время было гоночное подразделение компании. Затем пришла очередь Мерози. Из старой команды менеджеров задержались только Яно и Бацци.
Энцо Феррари провел 1926 год в Модене и в большинстве случаев – вдалеке от соревнований. Теперь, когда «Альфа-Ромео» уже не участвовала в гонках, его поездки в Милан стали редкими и почти всегда были связаны исключительно с коммерческими вопросами. Вместо этого он стал чаще ездить в Болонью и вскоре стал директором представительства «Альфа-Ромео» в Эмилии, Романье и Марке.
Таким образом, эпицентром его жизни снова стала Модена, где он не упускал случая участвовать или появляться на многих мероприятиях – как правило, спортивных, но иногда и далеких от мира автогонок. Его можно было увидеть на футбольных матчах, велогонках и даже зимой на соревнованиях по горнолыжному спорту в Апеннинах. В Модене никто не забыл о его блестящем прошлом гонщика, и поэтому время от времени его приглашали в качестве почетного starter на городские авто- или даже мотогонки.
После Лиона Феррари умело выстраивал отношения с людьми, имевшими вес, теми, которые могли оказаться полезными в его деятельности. Урок банкротства «Эмильянского кузовного ателье» никогда не будет забыт. И среди тех людей, с которыми он упрочил контакты, был Леандро Арпинати, выдающийся деятель фашистского режима в Эмилии-Романье, который впоследствии был назначен главой всего итальянского спорта.
Феррари, который никогда не был фашистом и не получал от фашизма привилегий, в дружбе с Арпинати всегда был последователен и имел мужество не отказаться от нее и в дальнейшем.
НО ФЕРРАРИ БЫЛ ГОНЩИКОМ ПРЕЖДЕ ВСЕГО ПО ДУХУ, И В МОМЕНТ, КОГДА ОН НАЧАЛ ОСМЫСЛИВАТЬ ГИБЕЛЬ АНТОНИО АСКАРИ, В НЕМ СНОВА ПОЯВИЛОСЬ ЖЕЛАНИЕ НЕ УДАЛЯТЬСЯ ОТ МИРА СОРЕВНОВАНИЙ НАВСЕГДА – ОН ЧУВСТВОВАЛ, ЧТО ЭТО У НЕГО В КРОВИ. ЕМУ ПРИШЛОСЬ ДОГОВАРИВАТЬСЯ СНАЧАЛА С САМИМ СОБОЙ, А УЖЕ ЗАТЕМ – С ЖЕНОЙ. НО ВОТ НАСТАЛА ВЕСНА 1927 ГОДА, И ОН ПРИНЯЛ РЕШЕНИЕ ВЕРНУТЬСЯ К ГОНКАМ, ХОТЯ И НЕ В ТОМ ВИДЕ И НЕ В ТЕХ КЛАССАХ, В КОТОРЫХ ОН ДЕЛАЛ СЕБЕ ИМЯ С 1919 ПО 1924 ГОДЫ.
Его возвращению наверняка способствовал и успех, добытый 27 марта в первой гонке «Милле Милья». То, что стало главной гонкой Италии, было не просто новой гонкой – это был новый способ восприятия гонок. «Милле Милья» была не для автомобилей «Гран-при», как «P2», а для машин классов Sport и GT – то есть более близких к серийным машинам, которые можно было купить в любом автосалоне, в том числе и в автосалоне, которым управлял Энцо Феррари, в доме номер пять по улице Эмилия Эст в Модене. Или к тем, которые были открыты тут и там по всей Эмилии, Романье и Марке и принадлежали филиалу «Альфа-Ромео», которым он руководил из здания номер шесть по улице Монтеграппа в Болонье.