Но, выясняя в ходе тренировки, сколь многого он не знал, Эндер также замечал то, что ему сразу же хотелось исправить. Отработанное движение строем было одной из таких ошибок. Оно позволяло солдатам мгновенно исполнять выкрик-приказ командира, зато делало их маневры предсказуемыми. И отдельный боец был полностью лишен инициативы. Выбрав тактику, армия уже не могла отказаться от нее, а также ввести поправку на действия противника. Эндер изучал действия Бонзо, как делал бы это вражеский командир: придумывал и запоминал различные способы развалить строй Саламандр.
Вечером, в свободное время, Эндер попросил Петру позаниматься с ним.
— Нет, — сказала она. — Я хочу когда-нибудь стать командиром армии. Поэтому мне надо в игровую комнату.
Все ребята были уверены, что учителя подключаются к игровым машинам и так выявляют потенциальных главнокомандующих. Эндер же сомневался в этом. У командира взвода куда больше возможностей показать, на что он способен, чем у того, кто играет с компьютером.
Но Эндер не стал спорить с Петрой. Она и так провела с ним все утро. И все же ему надо было заниматься, а тренироваться один он не мог. Для исполнения большинства серьезных маневров требовался партнер или даже команда. Вот если бы он мог пригласить Шена и Алая…
А почему, собственно, нет? Почему бы не пригласить Шена и Алая? Он никогда не слышал, чтобы солдаты тренировались вместе с залетными, но никакие правила этого не запрещали. Этого просто никто не делал: в армиях новичков презирали. Ну так Эндер и сам новичок. Ему нужно с кем-то тренироваться, и он сможет научить ребят многому из того, что знают и умеют старшие.
— Смотрите-ка, великий воин вернулся! — воскликнул Бернард.
Эндер стоял в дверях своей прежней спальни. Он покинул ее только вчера, но она уже казалась ему чужой, а ребята из его группы стали как будто незнакомцами. Он чуть не повернулся, чтобы уйти. Но здесь был Алай, человек, который придал их дружбе святость. Алай не был ему чужим.
Эндер даже не пытался скрыть, как отнеслись к нему в армии Саламандр:
— И они правы. Я им нужен примерно как приступ кашля в скафандре.
Алай рассмеялся. Вокруг них стали собираться другие ребята. Эндер озвучил свое предложение. Каждый день в свободное время они будут заниматься в боевой комнате под его, Эндера, руководством. Они научатся всему, что узнает Эндер об армиях и сражениях, а он сам сможет отрабатывать приемы и маневры, необходимые ему как солдату.
— Мы все только выиграем от этого.
Многие захотели присоединиться.
— Конечно, — добавил Эндер, — но только если вы собираетесь работать. Тем, кто хочет валять дурака, лучше сразу выметаться. У меня нет времени на всякие глупости.
И время не пропало зря. Эндеру было очень трудно объяснить, что он видел, а еще труднее — показать, как это надо делать. Но все же они научились чему-то за эту тренировку. Ребята взмокли и вымотались, но приобрели некое понятие о базовых техниках боя.
— Где ты был? — спросил Бонзо.
Эндер стоял по стойке «смирно» у койки командира:
— В боевой комнате на тренировке.
— Слышал, ты взял с собой нескольких залетных из своей бывшей группы.
— Я не мог заниматься один.
— Ни один солдат из моей армии не станет вошкаться с залетными. Ты теперь солдат.
Эндер промолчал.
— Ты слышал меня, Виггин?
— Так точно, сэр.
— Больше никаких занятий с этими мелкими засранцами.
— Могу я поговорить с вами наедине?
Такую просьбу командирам полагалось выполнять. Бонзо покраснел от злости, но вышел в коридор вслед за Эндером.
— Слушай, Виггин, ты мне не нужен. Я хочу избавиться от тебя как можно скорее, но, если ты устроишь мне проблемы, я тебя по стенке размажу.
«Хороший командир, — подумал Эндер, — не станет сыпать глупыми угрозами».
Молчание Эндера раздражало Бонзо.
— Ты вызвал меня, чтобы говорить, ну так говори.
— Сэр, вы были абсолютно правы, когда отказались приписывать меня ко взводу. Я ничего не знаю.
— Мне не требуется твое одобрение.
— Но я хочу стать хорошим солдатом. И не могу заниматься вместе с остальными, понимая, что в строю я только помеха. Вот я и позвал тех, кто согласится работать со мной.
— Ты будешь делать то, что я тебе велю, мелкий засранец!
— Так точно, сэр. Я буду исполнять ваши приказы. Но вы не можете приказать мне прекратить тренировки. Свободное время есть свободное время. Здесь не действуют предписания. Никакие. Ничьи.
Он видел, что Бонзо кипит от злости. Командир горяч, это плохо. Ярость Эндера была холодной, и он мог управлять ею. В то время как Бонзо Мадридом управлял гнев.