Но Эндер не поддерживал выводы Динка. Жукеры были настоящими, а угроза — реальной. Международный флот контролировал многое, но никак не видеоновости и компьютерные сети. Во всяком случае, не в той стране, где родился Эндер. На родине Динка, в Нидерландах, после трех поколений русской Гегемонии — может быть. Но в Америке не получится лгать так долго. Значит, это правда.
Он верил, но зерно сомнения было посеяно в его душе, осталось там и проросло, изменив все. Оно научило Эндера внимательнее вслушиваться в то, что люди подразумевают, а не в то, что говорят. Оно сделало его мудрее.
На вечернюю тренировку пришло очень мало ребят. Вполовину меньше, чем на прошлую.
— А где Бернард? — спросил Эндер.
Алай улыбнулся. Шен загадочно закатил глаза.
— Ты чё, не слыхал? — удивился парнишка из залетных, прибывших позже Эндера. — Болтают, мол, те, кто ходит на твои занятия, могут сказать до свиданья своей карьере. Типа ни в одной армии они ничего не добьются. Командирам не нужны солдаты, испорченные твоими методами тренировки.
Эндер кивнул.
— Только я как соображаю? — продолжал тот же мальчишка. — Коли я стану хорошим солдатом, любой командир, хоть чегой-то смекающий, сразу за меня ухватится. Не?
— Ухватится, — твердо пообещал Эндер.
И они начали работать. Спустя полчаса, как они принялись тренироваться отскакивать от замерзших тел других солдат, в боевую комнату вошли несколько командиров в комбинезонах разного цвета и демонстративно стали записывать имена присутствующих.
— Эй! — прокричал Алай. — Вы уверены, что записали мое имя правильно?
На следующий вечер ребят оказалось еще меньше. До Эндера тоже начали доходить всякие слухи. Залетных сбивали с ног в душе, произошло несколько очень неприятных «несчастных случаев» в столовой и в игровой. Кто-то из старших взломал примитивную школьную систему защиты и перевернул вверх дном файлы непослушных.
— Сегодня тренировки не будет, — сказал Эндер.
— Черта с два, — возразил Алай.
— Давай подождем пару дней. Не хочу, чтобы малыши страдали из-за подобной чепухи.
— Если мы уступим — пусть даже на один-единственный вечер, — все решат, что это работает, и примутся за нас всерьез. Это как если бы ты уступил Бернарду в те времена, когда он вел себя как настоящая свинья.
— Кроме того, — добавил Шен, — мы не боимся. Нам плевать. Ты должен продолжать хотя бы ради нас. Нам нужны эти тренировки. Как и тебе.
Эндер вспомнил слова Динка Микера. Игра была сущей ерундой по сравнению со всем остальным миром. Зачем отдавать каждый вечер своей жизни этой дурацкой, дурацкой игре?
— В такой обстановке мы много не наработаем, — сказал он и повернулся, чтобы уйти.
Но Алай остановил его:
— Тебя что, тоже напугали? Бьют в душе? Тыкают головой в толчок? Кто-то засунул тебе в очко пистолет?
— Нет, — ответил Эндер.
— Ты все еще мой друг? — уже спокойнее спросил Алай.
— Да.
— Тогда я тоже твой друг, Эндер. И я остаюсь, чтобы заниматься с тобой.
К ним снова заявились старшие, но на этот раз среди них почти не было командиров. В основном — солдаты разных армий. Эндер узнал зелено-оранжевые комбинезоны Саламандр. Пришли даже несколько Крыс. Теперь уже имен не записывали — просто кричали, издевались, передразнивали каждое движение, насмехаясь над попытками залетных освоить сложные маневры. Кое-кто из младших начал закипать.
— Слушайте их внимательно, — обратился Эндер к остальным. — Запоминайте слова. Если когда-нибудь понадобится вывести противника из равновесия, это здорово пригодится. Ярость заставляет делать глупости. Но нас-то ничем не проймешь.
Шен всем сердцем принял эту идею и заставил свою группу из четырех залетных громко повторять каждую подколку пять или шесть раз. Когда младшие начали распевать ругательства на манер дразнилок, несколько старших мальчиков оттолкнулись от стены и полезли в драку.
Костюмы, приспособленные для войн, в которых вместо оружия использовался безобидный свет, плохо защищали от ударов и сильно замедляли движения, когда речь шла о рукопашном бое в невесомости. Так или иначе, половина младших была заморожена и не могла сражаться, хотя как раз их «замороженность» можно было попробовать использовать. Эндер быстро приказал своим собраться в углу комнаты. Старшие заржали еще громче, а некоторые из тех, кто стоял у двери, присоединились к нападавшим, увидев, что противник напуган.
Эндер и Алай швырнули одного из замороженных солдат прямо в лицо первому громиле. Их снаряд устремился шлемом вперед и, столкнувшись с мишенью, закувыркался прочь, но и нападавший отлетел к потолку, схватившись за грудь и вопя от боли.