Все то время, что Эмили вновь привыкала к собственному дому, клоун внимательно следил за каждым её шагом. И лишь когда она уснула, то смог приблизиться. Он видел её пугающий сон, не хотел прерывать его, но все же коснулся её щеки. Такой нежной и теплой. Девочка много ворочалась во сне, поэтому наушники и плеер, которые были на ней, оказались на противоположной стороне кровати. После второго прикосновения она проснулась и поняла, кто здесь находится.
— Я знаю, что ты здесь. Я не хочу, чтобы ты ещё хоть раз появился в моем доме или даже рядом с ним! Тебе меня не убить, сам знаешь.
«Но зато можно поиграть с твоими чувствами, » — думал Пеннивайз, приближаясь к девочке и рассказывая ей о своих жертвах.
Сейчас было очень интересно узнать настоящую причину отсутствия её страхов. Она было начала говорить первое, что приходило в голову, но все не то, все не из-за этого. Но затем, окунувшись в старое воспоминание, Эмили сама все поняла. Это отец защитил её от всех кошмаров, помог справиться с её пугающими фантазиями.
— Так вот оно что. Добрый папочка внушил тебе, что монстров не бывает, и ты до конца веришь, что и меня на самом деле нет, — клоун было хотел усмехнуться, но не стал этого делать.
Через минуту Эми встала на кровать. «Захотела казаться выше?» — промелькнуло в голове Пеннивайза. Но в эту же секунду он решил подыграть ей, как можно ближе наклонившись к её лицу.
— Я недостаточно реален для тебя, Эми? Ты по прежнему считаешь, что я не существую? — проследовала ожидаемая реакция: учащенное сердцебиение, прерывающееся дыхание. И мысли о губах уже доброго клоуна. Он ощущал горячее дыхание Эмили на своем лице, из-за этого чувства, которые он впервые испытал в доме, когда смотрел на Филипа и его падчерицу, внезапно повторились. Странное желание попробовать отдаться человеческим страстям не покидало мыслей Пеннивайза. Из раздумий вывел её голос.
— Я же не боюсь тебя, — она перешла на шепот, боясь спугнуть ситуацию, отчего вся обстановка казалась очень интимной. — Почему ты до сих пор здесь?
— Потому что ты принадлежишь мне, — клоун прервал эту химию между ними, отстранившись.
— Я тебе принадлежу? — её разум кажется немного затуманенным, она продолжает смотреть на губы в красном гриме. Её кричащие мысли легко читаются. Почему-то сейчас Эмили очень интересовал вопрос, сотрется ли этот чудной грим при поцелуе.
— Не сотрется. Он часть меня, — услышав ответ девочка поняла, что лучше при Пеннивайзе не думать о таких вещах. Она густо покраснела.
Клоун собирался играть с её эмоциями, но сейчас сам попадал под загадочные чары. Он не хотел думать о том, что испытывает странное желание не прекращать сладкую близость со своей потенциальной едой.
— Пусть я не могу съесть тебя, но могу уничтожить немного по-другому. Я буду причинять тебе душевную боль, заставлять страдать, пока не начнешь молить о пощаде. Но даже тогда я не прекращу то, что начал. И тебе придется убить себя, — девочка до конца не осознала, что услышала, но уже посерьёзнела.
— У меня тоже есть чем тебя напугать. Пусть ты и монстр, но у тебя есть страхи. Ты боишься близости. И если ты не отстанешь, я стану самым страшным твоим кошмаром, — она четко произнесла это, с интересом глядя в бирюзовые глаза.
— Попробуй, — прошептал Пеннивайз в самые губы девочки, когда вновь приблизился к её лицу. Затем он растворился в воздухе, оставляя её одну в комнате, в которой напряжение буквально витало в воздухе. Эмили нервно выдохнула и села на кровать. Похоже, этой ночью больше не удастся заснуть.
========== Глава 11. ==========
О каком сне может идти речь после того, что только что произошло? Эмили лишь спустя несколько минут пришла в себя и осознала, что хотела поцеловать монстра. В его присутствии по непонятным причинам отключались мозги. «Какая же я дурочка! Он хочет лишь убивать, а меня интересуют слишком интимные вопросы, относительно него!» — теперь она злилась на себя. Девочка понимала, что он убивает детей, ест их! Что он убил Филипа и Майка, что это самое страшное чудовище во всем мире, может быть даже не только в этом. Но когда она находилась рядом с клоуном, то сама не могла дать рациональную оценку своим действиям и мыслям.
Теперь она лежала на кровати и смотрела, как её котёнок мирно спит, свернувшись в клубок. А ведь это именно Пеннивайз вернул её питомца домой. «Может, он не такой уж и плохой?» — пыталась хоть как-то оправдать свои поступки она.
Ещё долго раздумывая над его словами, Эмили не заметила, как вновь начала проваливаться в сон. Все-таки сутки без сна давали о себе знать. Но на этот раз ничего не снилось, просто спокойный отдых от вечных душевных терзаний.
Утром девочка проснулась бодрой и с позитивным настроем. Сидя на кровати, она сладко потянулась. Когда она взглянула в сторону, то увидела, что картина, которая валялась на полу, уже стояла на мольберте, на прежнем месте. Причем все было как раньше, она видела изображение, которое изначально было нарисовано: клоуна без пугающей улыбки и окровавленных перчаток. Она сама себе усмехнулась и вновь вспомнила эту ночь.
А сейчас… Кажется, это один из тех дней в этом городе, когда все не так плохо как обычно. Быстро обмывшись в душе и почистив зубы, Эмили пошла на кухню завтракать. Сегодня она решила не заморачиваться, съела кашу быстрого приготовления. Сидя за обеденным столом, она посмотрела на календарь. Да сегодня же последний день каникул! Завтра снова возвращаться в школу, терпеть косые взгляды одноклассников. Эта мысль заставила немного огорчиться.
Но вот когда кто-то открыл дверь, Эмили поначалу жутко испугалась, а когда увидела, кто вошел, кинулась навстречу.
— Мама! — девочка чуть не сшибла Мэгги, которая вошла с огромными пакетами. Она крепко обнимала женщину, отчего та опешила, а затем сама так же обняла дочь.
— Привет, милая, — кажется Эмили уже забыла, как мило улыбается её мать, — я так по тебе скучала! А ещё и связи совсем не было, я не могла тебе дозвониться. О! А это что за прелесть? — женщина присела, уперевшись коленями в пол и поглаживая котёнка, который прибежал на незнакомый голос.
— Это Пеннивайз, я нашла его на улице. Было жалко бросать малыша там. Мы же оставим его себе? — появление мамы ещё больше подняло настроение девочки, она просто не переставая улыбалась. Мэгги слишком давно не видела дочь в таком настроении.
— Пеннивайз… Какое интересное имя. Конечно же мы его оставим, — она поднялась на ноги и снова счастливо улыбнулась, взглянув на Эмили.
— А где Филип? Его машина здесь, он так рано вернулся с работы? — сейчас снова ощутилось то отчаянье тяжелого дня. Резкие воспоминания об окровавленной комнате и обезглавленном трупе.
— Мам, он… Он ушёл, — слишком грустно произнесла девочка. Она опустила глаза в пол.
— То есть как это, ушел? — женщина не совсем понимала, о чем говорит Эмили.
— Он пришёл поздно вечером… пьяный, — очень волнительно врать собственной матери, особенно если никогда раньше этого не делал, — посидел здесь совсем недолго, злобно посмотрел на меня, а затем ушёл. С тех пор я его не видела.
На лице Мэгги была смесь эмоций: непонимание, разочарование, обида. Она никак не могла понять, почему её муж так поступил.
— М-может быть с ним что-то случилось?.. Может он в беду попал? — голос женщины дрожал. От того, как она выглядела, девочке самой становилось до слёз печально.
Тут же она пыталась набирать его номер, хотела до него дозвониться. Но телефон наверняка был с мужчиной в момент смерти. «Интересно, она Пеннивайзу сейчас названивает? Это же он избавился от следов его гибели, прихватив с собой тело, » — думала Эмили, наблюдая, как её мать страдает. Она подходила, обнимала её, пыталась утешить.
Этим же днём женщина вызвала полицейских, которые оставили свою визитку. Она объяснила им, почему дочь была одна, а заодно подала заявление о пропаже человека. Когда служители порядка допрашивали Мэгги, узнавали, куда её муж мог пойти, девочка с грустью наблюдала, как мать плачет. Она разбирала пакеты с продуктами, которых с избытком принесла женщина.