Но в Эндоре… Я развалился на диване и задремал. Не знаю, сколько я проспал, но, когда продрал глаза, за окном уже стояла глубокая ночь, а маги ещё не вернулись. Я снова перекусил – пирогом и половиной курицы. Что?! Молодой растущий организм! На острове-то было не разгуляться в этом смысле. Никого не дождавшись, я прихватил бокал вина и решил устроить белке экскурсию по этажу. Только белке до того не было никакого дела: она лежала на другом диване, и что? Естественно, спала. Что ж ещё?!
Я встал у панорамного окна, изумляясь открывающемуся в ночи виду. Окно выходило на запад. Далеко внизу плескалось бескрайнее тёмно-синее Великое море, окаймлённое в районе бухты залитыми светом фонарей причалами. Можно было заметить какой-то корабль, готовящийся выйти в открытое море. Рядом копошились люди, отцепляя тросы и цепи. Крохотные, как муравьи – и столь же многочисленные, на удивление. И что им в такое время не спится…
Я прошёл к другим окнам, благо в них недостатка не было.
Не так далеко на севере горой вставала громада квадратного города Кира с исполинской цитаделью-дворцом в центре. Корман Кирийский – император, доверие которого необходимо вернуть, – засел именно там.
Бухта тянулась и туда, так что с запада столица тоже имела выход к морю. С других сторон раскинулась огромная зелёная долина, покрытая сеткой дорог и возделанных полей, редкими рощами и садами. Дальше виднелись густые леса и горные хребты. Широкий тракт соединял города и уходил на севере к варварам и в Сеос. На востоке он вёл в город Вирон, а на юге в Зуран.
Выходило, что Кир и Мидар прикрыты другими городами империи. Пока я был занят рассматриванием прилегающей территории, на лестнице послышались шаги. Маги, наконец, вернулись. И не с пустыми руками: они несли кипы свитков и книги в старинных переплётах.
Марониус посмотрел сперва на меня, а потом на стол, где его взгляд немного задержался. Старик вскинул брови и улыбнулся едва заметно, самыми уголками губ
— Наелся? — спросил он, разглядывая опустошённые блюда.
Я кивнул, довольно ухмыляясь.
— Молодец! — похвалил он и крикнул: — Девочки! — тут же появились молоденькие худенькие девочки в белых передниках.
— Да, господин Верховный маг? — воскликнули они хором.
— Обновите стол! А то один гость тут разошёлся…
Служанки, тихонько посмеиваясь и перешептываясь, кидали осторожные взгляды на меня и на стол. Нельзя было не догадаться, о ком шла речь.
— Это все она, — я указал на белку, которая с недоумением смотрела на меня, — видите, какой у неё прожорливый взгляд…
Похоже, девушки не поверили мне. Нынешний размер и активность Пуси никак не говорили о её любви к еде.
— Какая хорошенькая! — умилились они. — Господин, а можно нам с нею поиграть?
Марониус махнул рукой.
— Да. Заканчивайте со столом и забирайте белку. А нам троим есть что обсудить.
Мне не понравилось, что разрешения спрашивают не у меня.
— Вообще-то это моя подопечная, — возмутился я, — и она вообще-то не хочет.… Или хочет… — смотрел я поражённо, как белка оживилась и запрыгнула на ручки одной из девушек. Та бросила на меня милый взгляд и вместе с подругами скрылась за дверью для прислуги.
Я устроился рядом с магами на диване: они копались в книгах и свитках, хаотично разложенных на столе.
— Нашёл! — победно воскликнул Флавий, доставая один из свитков. Марониус улыбнулся.
— Читай! — велел он, облегчённо вздохнув и откинувшись на спинку дивана.
Когда в пороках и грязи утонет мир,
То явит Свет того, кто озарён его лучом.
Верша свой суд, пройдётся он карающим мечом,
Творя огонь расплаты из возмездья искр.
— А ещё внизу какая-та приписка-загадка, — произнес удивлённо Флавий и зачитал:
Пусть слабым будет он – но всех сильней на свете!
Маги сидели в задумчивости. Верховный вполголоса повторял:
— Явит Свет… озарён… карающим мечом… сильней на свете…
— Кто это? — поинтересовался я.
— Ты, — после некоторого молчания произнес Марониус.
Я и Флавий вопросительно глянули на него. А тот объяснил: