Джок ожидал меня на уровне улицы в «роллсе» — и особым подарком для меня стало то, что он надел шоферскую фуражку. Когда мы прибыли в Министерство, он даже выскочил вперёд и распахнул мне дверцу — знал, что это меня приободрит, господи его благослови.
Знаете, честное слово — я не могу припомнить, чего это было Министерство; дело происходило вскоре после администрации Уилсона, [71] изволите ли видеть, а вы же помните, как он их все перепутал и поменял все названия. Говорят, по мостовым Уайтхолла до сих пор сиротливо скитаются заблудшие госчиновники, хватают прохожих за рукава и умоляют показать им путь к Министерству технической интеграции. Жалованья им, разумеется, поступают по-прежнему из-за Жиро, [72] но больнее всего им сознавать, что родные Министерства до сих пор их не хватились.
Как бы то ни было, Джок оставил меня у этого Министерства, и разнообразные супер-юноши повлекли меня от одной двери к другой: каждый юноша одет был изумительнее предыдущего, каждая дверь — тяжелее и безмолвнее прежней, — пока я не остался наедине с Л.Дж. Присядом. Я подготовился ко встрече с неким английским полковником Блюхером — однако совершенно ничего общего. Огромный, жовиальный, ширококостный и соломенновласый парняга спустил сапоги с пожеванного стола и накатил на меня, лучась весельем.
— Ха! — взревел он. — Капитально! Рад видеть вас на ногах и в добром здравии, молодой человек! После напряженки лучше всего — вскочить и снова в бой. Нил иллегитимус карборундум, [73] а? Не давайте ублюдкам себя измотать!
Я немощно захихикал и провалился в пухлое кожаное кресло, на которое он мне указал. Пока я озирался, в моих безжизненных руках материализовались сигары, виски и содовая. Мебель сюда, несомненно, стеклась из сельского прихода, что классом повыше: сколочено всё на совесть, но какое-то потоптанное. Прямо передо мной над хозяйским креслом со школьной фотографии щурились и таращились шестьдесят крысят; над ними висел обломок весла с «Восьмерок» [74] — расколотый, обожженный, цветов Сент-Эдмунд-Холла. В углу громоздилась старая медная гильза корабельного орудия, набитая крепкими битами и рапирами со старомодными гардами «бабочкой». Две стены были завешаны ранними английскими акварелями — добротными, унылыми и синеватыми. Нет ничего тоскливее, как говаривал сэр Карл Паркер, [75] ранних английских акварелей; разве что выцветшая ранняя английская акварель. Но я съел на таких не одну деловую собаку и всегда глубоко их уважаю.
— Понимаете в акварелях? — поинтересовался Присяд, проследив за моим взглядом.
— Немножко, — ответил я, глядя ему прямо в глаза. — У вас тут Дж.М.У. Тернер с Луарой, а это неправильно, потому что оригинал в Ашмоле; превосходный Кэллоу [76] — примерно 1840 года; Фарингтон, [77] которого надо бы почистить; полихромный Джеймс Бурн [78] — такие редки; сенокосный луг Питера де Винта [79] с перекрашенным небом; великолепный Джон Селл Котман; [80] парочка довольно броских Варли [81] из его последнего периода; Пэйн, [82] репродукцию которого напечатали в «Знатоке» ещё до войны; Роулендсон, [83] которого Сабин выставлял на торги году так в 1940-м; Фрэнсис Николсон [84] — у него Скарборо всё выцвело и порозовело, а он просто не мог не брать индиго; и, наконец, самый ценный Козенс [85] и самый утонченный Эдридж, [86] которые мне только попадались.
— Мать моя… — вымолвил Присяд. — Отличный результат, Маккабрей. Теперь я вижу — в акварелях вы смыслите.
— Трудно удержаться и не блеснуть, — застенчиво отозвался я. — Дело в сноровке вообще-то.
— Учтите, Эдриджа мне продали как Гёртина. [87]
— Так обычно и бывает, — просто ответил я.
— Ну ладно, слушайте — что бы вы мне дали за всю эту кучу?
Торговцу надо привыкать к такому. Раньше я то и дело обижался — пока не познал ценность денег.
— Две тысячи и двести пятьдесят, — сказал я, по-прежнему не отводя от него прямого взора.
Он поразился:
— Фунтов?
— Гиней, — ответил я. — Естественно.
— Господи благослови мою душу. Я перестал покупать много лет назад, когда закрылась старая добрая «Галерея Уокера». [88] Я знал, что цены выросли, но…
— Цены вот на эти упадут, если вы не уберете их из солнечной комнаты. Им уже хватит выгорать, больше они не вынесут.
71
Гаролд Уилсон (1916-1995) — премьер-министр Великобритании в 1964-1970 и 1974-1976 гг. Лидер Лейбористской партии в 1963-1976 гг.
72
Национальный Жиробанк — государственный банк Великобритании, созданный в 1968 г. (до 1978 г. назывался «Национальное Жиро») для организации эффективной системы денежных переводов через почтовые отделения.
73
Афоризм на «кухонной латыни», родившийся в недрах британской разведки в начале Второй мировой войны.
74
«Восьмёрки» — традиционные соревнования по гребле между восьмёрками колледжей Оксфордского университета.
75
Карл Теодор Паркер (1895-1992) — английский художественный критик, знаток графики, коллекционер, куратор музея Ашмола (1945-1962).
77
Джозеф Фарингтон (1747-1821) — английский художник-пейзажист и картограф, больше известный своими дневниками.
79
Питер де Винт (1784-1849) — английский художник-пейзажист, преподаватель живописи, популярный акварелист.
80
Джон Селл Котман (1782-1842) — английский пейзажист-романтик, писал акварелью и маслом, преподавал живопись.
81
Могут иметься в виду английские художники: Корнелиус Варли (1781-1873) — ученый и акварелист, писавший главным образом классические сцены; его старший брат Джон Варли (1778-1842) — акварелист и астролог, близкий друг английского поэта Уильяма Блейка (1757-1827), который иллюстрировал книгу Джона Варли «Головы видений»; либо пейзажист Уильям Флитвуд Варли (1785-1856).
82
Могут иметься в виду английские художники Генри Артур Пэйн (1868-1940) или Уильям Пэйн (ок. 1760-1830).
83
Томас Роулендсон (1756-1827) — английский художник, первоначально акварелью и тушью писал сцены в стиле рококо из английской жизни времен короля Георга, впоследствии стал иллюстратором.
85
Могут иметься в виду английские художники Александр Козенс (1717-1786) — весьма уважаемый теоретик живописи и первый британский художник, писавший исключительно пейзажи; или его сын, Джон Роберт Козенс (1752-1797) — акварелист, пейзажист-романтик, также писавший исторические сцены.
88
«Картинная галерея Уокера» — ценное собрание картин итальянских и фламандских мастеров, а также английских художников, как старых, так и современных. Открылась в Ливерпуле в 1877 г. и названа в честь основателя Эндрю Уокера.