- Не думаю. Въехал под своим, а вот дальше… Вряд ли.
- Начнем с самого простого, - дежурно улыбнувшись, Анри вновь открыл блокнот и что-то туда записал. Фигурант въехал через Брест, не так ли?
- Так, - согласился Гумилев.
- У него, как у вас отмечено, здесь в знакомых только эмигранты - социал-демократы?
- По нашим сведениям, других связей у него здесь нет.
- Отлично, - закрыв блокнот и отложив карандаш, снова улыбнулся Бинт, потирая руки характерно-довольным жестом скряги, увидевшего горсть золота. – Проверим через Сюртэ[14] всех известных нам эмигрантов. Наверняка он к кому-то заходил за новыми документами. Если же нет… будем искать, в первую очередь в Париже. Почему-то всех русских радикалов тянет именно сюда, - пошутил он.
- Хорошо, - согласился Николай. – Адрес мой у вас есть, жду отчета. Вот аванс, – он выложил на стол завернутую в синюю банковскую упаковку стопочку золотых червонцев, - И не пожалуйста, учтите, что найденный вами Мячин должен быть обязательно передан мне.
- Понимаю, мсье. Это sine qua non[15], - охотно согласился Бинт. – Учитывая современные отношения, полиция вам его не выдаст ни при каких обстоятельствах. Не беспокойтесь, мсье Николя, мы гарантируем выполнение всех ваших условий.
Гумилев с трудом удержался, чтобы не уточнить, почему современные, практически враждебные отношения между Россией и Францией, не мешают работе мсье Бинта на русское правительство. Но он сдержался и вежливо распрощавшись с сыщиком, отправился на снятую для него и двух сопровождавших его боевиков квартиру.
Разумеется, Гумилев знал, что частное розыскное бюро «Бинт и Самбэн» создано было задолго до войны на средства Департамента полиции и работало в основном по русским заказам. Все дело в том, что русская полиция и жандармерия обычно комплектовали ряды агентов наружного наблюдения из простонародья, в лучшем случае из отставных унтер-офицеров. Незнание ими иностранных языков не позволяло использовать их для работы за границей. Именно поэтому в той же Франции розыскной деятельностью в русских интересах уже четверть века занималось упомянутое бюро. Причем, как убедился сейчас Николай, этим делам не мешала даже сложившаяся политическая обстановка.
Российская Империя. Санкт-Петербург. Сентябрь 1912 г.
В половине девятого утра в Адмиралтействе уже воцарилась привычная суета пред началом присутственных часов. Кто-то еще только сдавал свою шинель служителю при гардеробе, а кто-то уже занимал место за столом и раскладывал бумаги в рабочем порядке. Некоторые же пока толпились в коридоре, где, дождавшись сослуживцев, обменивался последними новостями. Внимание этих последних и привлекли два капитана второго ранга, увешанные боевыми наградами. Встретившись в коридоре, они сначала вежливо поздоровались. А потом, все-таки не выдержав, чисто по-русски обнялись, как обнимаются старые, давно не видевшие друг друга товарищи.
- Лешка!
- Сашка!
- Так, - первым заметив устремленные на них взгляды, очнулся Александр. – Ты куда сейчас?
- Я? Документы сдал… Вообще-то планировал где-нибудь позавтракать. А ты?
- А я вообще зашел просто спросить, когда мои бумаги будут готовы, - ответил Александр. – Но могу сделать это и позднее, пока мне спешить некуда.
- Тогда, - предложил Алексей – в ресторан. Как ты?
- А пошли, - тут же согласился Александр.
- Куда пойдем? «Кюба», «Донон»? – осведомился Алексей.
- Поехали в «Донон», - подумав с минуту, предложил Александр Белов. – У «Кюба» сейчас на какого-нибудь штабного адмирала наткнемся, а у «Донона» сегодня точно свободно будет – гвардия опять на учениях.
- Смотрю, ты уже все рестораны разучил, - пошутил Алексей Корсак.
- Поживешь здесь с мое – тоже изучишь, - не остался в долгу Белов.
- Пошли, пошли, - поторопил друга Алексей.
- Иду к «Донону» я, там ждут меня друзья, там жар сердечный ценят и дружбе не изменят[16], - негромко пропел отрывок песни из ставшей вновь популярной оперетты Александр.
- Сашка, ты еще и театралом стал? – удивился Алексей. – А поешь хорошо. Переводишься в Управление Императорских театров? – опять пошутил он, выходя на улицу.
- Увы, мой друг, не отпускают, - засмеялся Белов. – Жду назначения на Тихий. Там сейчас, как ты, наверное, знаешь, два новых линкора достраиваются. Старшим артиллеристом на «Кинбурн». А ты как?
- Да вот, видишь приехал получать корабль, - скромно ответил Корсак.
- Ты? Корабль? – спросил с завистью Белов.
- Прикажете ехать, вашисиясь? – ворвался в разговор подкативший извозчик.