До этого черноморцы вели себя пассивно, только дирижабль-цеппелин время от времени совершал длительные, до самого Стамбула или Трапезунда, разведывательные полеты. Даже переброска по морю значительных подкреплений турецких войск для Кавказского фронта не вызвала никакой реакции русского флота. Поэтому командиры союзных экспедиционных сил были совершенно уверены, что русские будут действовать строго по шаблонам Восточной войны прошлого века и готовят только оборону своих берегов. Которая, по расчетам английских стратегов, должна закончится неудачей даже с учетом трех новейших русских линкоров дредноутного типа. Поскольку против трех линкоров и трех устаревших броненосцев русских будет действовать не менее семнадцати новейших антантовских[8]. И это - не считая крейсеров и турецкого старья. Вот только французы пока задерживались, а тем временем эскадра пожирала дефицитный в данных условиях кардиф, как кот домашнюю сметану. А ведь каждую тонну боевого угля надо было привезти по морю из Англии и Франции. Местный мусорный уголь годился только для того сборища устаревшего металлолома, который по недоразумению назывался османским военным флотом. Но уголь был нужен не только кораблям, ног и городу, который приютил и кормил их экипажи. И очередной охраняемый конвой, доставив на Кавказский фронт еще одну дивизию редифа, обратно вез погруженный в Зонгулдаке уголь. Став неплохой мишенью для главных сил русских.
Пока канониры «Евстафия» и «Потемкина-Таврического» пристреливались по маневрирующему английскому крейсеру, из Пролива в море успели выскочить несколько крейсеров и сопровождающих их эсминцев. Следом за ними дымили, напрягая машины, дежурные австрийские броненосцы. А за ними, понемногу набирая пар в прогреваемых котлах и набирая обороты винтов, тянулись остальные боевые корабли. Включая даже два «новейших» турецких броненосца, сравнительно недавно приобретенные в Англии. При виде выбирающихся на морской простор кораблей противника сторожевая завеса русских в составе двух легких крейсеров и четырех эсминцев развернулась «все вдруг». И начала отходить на север. Шедшие первыми австрийские крейсера «Асперн» и «Кайзер Карл VI» устремились за ними. Конечно, догнать русских, шедших на скорости не меньше двадцати двух узлов и после поворота продолжавших разгоняться, для развивавших двадцать узлов австрийцев было проблематично. Но эти два крейсера имели более мощную артиллерию и лучшее бронирование. Поэтому могли на равных сражаться с русским отрядом до подхода подкреплений. Которые уже выходили из Босфора, держась при этом около берега, в зоне обстрела береговых батарей. Цесарцы тоже не стали гоняться за русскими, а быстро повернули к берегу, опасаясь возможного появления русских линкоров. Которые так и не появились, продолжая крейсировать восточнее, в районе потопления «Гиацинта» и прикрывая тем самым легкие силы, занятые спасением уцелевших моряков.
Казалось, на этом сюрпризы и закончились. Но русские сумели еще раз удивить противников. Планирующие присоединится к крейсерскому отряду австрийцы сбросили скорость, чтобы проще было вписаться в общий строй. В это же время парящий высоко в воздухе дирижабль неожиданно снизился и выбросил поперек курса маневрирующих у берега крейсеров и эсминцев дюжину непонятных, но явно опасных предметов. А потом спокойно, не обращая внимания на редкие ответные выстрелы шрапнелью из сорокасемимиллиметровок, развернулся в сторону моря и полетел, похоже, к себе на базу. Сброшенные им предметы оказались устаревшими чугунными бомбами от восьмидюймовых мортир, в большинстве своем безобидно упавшим в воду. Некоторые взорвались, причем один недалеко от борта английского крейсера «Талбот», выбив несколько сотен заклепок из корпуса. А еще одной бомбе неимоверно повезло – она точно воткнулась в палубу турецкого эсминца «Самсун» и тотчас же взорвалась. Не успевших среагировать турок разметало, словно чушки в игре городки. А взрыв, кроме уничтожения и разрушения всего, что попалось на палубе, проломил корпус, в который устремились ласковые и нежные морские волны. Они быстро добрались до раскаленных котлов, которые взорвались и обломки корабля быстро исчезли под водой.
Но пока все с изумлением глазели на результат воздушной бомбежки или пытались стрелять вслед улетающему русскому цеппелину, над поверхностью моря появился никем не замеченный перископ. Вспенили волны поднявшиеся воздушные пузыри и к цесарским крейсерам потянулась ровная цепочка таких же, но мелких. На «Асперне» наблюдатель успел заметить и даже доложить о минной атаке. Но было уже поздно.