Сам Н. А. Козырев, однако, интерпретирует наблюдения иначе, что видно из названия его статьи, но это уже вопрос построения теорий, опирающихся на практику экспериментальных наблюдений, а не вопрос об отсутствии экспериментальных данных, не лезущих в старые теории.
Кроме того, в статье “Природа и человек” (Избранные труды), стр. 403 (Н. А. Козырев пишет: «Так, например, в точных науках утеряно различие между причиной и следствием, существование которого подтверждает постоянный опыт нашей жизни и опыт всего естествознания. Если, что сделал Эрнст Мах, без учета этого обстоятельства построить концепцию Мира, то получится его парадоксальная философия, противоречащая действительности и показывающая этим неполноценность принципов точных наук. Это яркий пример того, что схематизация не должна превращаться в догматизм, утверждающий, что все существующее в Мире охвачено известными научными принципами. Поэтому нельзя настаивать на том, что есть только тот путь технического прогресса, которым наука ведет современную цивилизацию, что второе начало термодинамики доказало неизбежность возрастания энтропии и роста разрушения и что даже звезды в небе могут светить только за счет безвозвратного сжигания простейших элементов, из которых раньше был создан Мир. На самом же деле звезды светят иным образом - в противоречии с термодинамикой, не только с ее вторым началом, но и с первым началом. Поэтому наблюдательные данные о звездах являются тем ключом, который может дать нам возможность раскрыть загадку жизнеспособности мира и дополнить принципы точных наук.»
Между тем: первое начало термодинамики - закон сохранения энергии в применении к термодинамическим системам. И если существуют системы, в которых он нарушается, то эти системы являются вечными двигателями первого рода, в рассмотрении проектов которых академии наук отказывают уже два столетия с лишним.
Если наука мыслит здраво и культурно, то с того момента. как появляются результаты грамотно проведенных наблюдений и поставленных экспериментов, несовместимые с прежними теориями, в науке исчезают восторги по поводу теорий и везде эти нарушающие теории факты приводятся вместе с изложением теорий, дабы теориями пользовались с осторожной осмысленностью.
С теорией относительности все наоборот: факты, с нею несовместимые, замалчиваются; ее критики подавляются; А. Эйнштейн и теория рекламируются как не имеющие альтернативы в мировоззрении ученых.
Но в историческом развитии бездумно шаблонное применение ко всем процессам энергообмена второго начала термодинамики во многом предопределило пути развития энергетики в XX веке. Оно ввело в общественное сознание стереотипы: энергоустановок всегда меньше единицы и не выше цикла Карно; чтобы получить работу (механическую), рабочее тело энергоустановки надо нагреть относительно температуры среды, в которой находится энергоустановка.
При этом чиновники от науки в академиях и патентных бюро с ходу, без рассмотрения по существу, отметали и отметают, как антинаучные, все работы, в которых рассматриваются энергоустановки с теоретическими циклов преобразования энергии, равными единице. В СССР это нашло законодательное закрепление “Указание по составлению заявки на открытие” в сборнике Законодательства СССР по изобретательству. Т 1. М, 1981. стр. 74-89. Это лучше инквизиции только отсутствием палачей, но трибунал уже есть: проблемы естествознания рассматриваются не по существу, а на основании постулатов юриспруденции.
Чего научные чиновники всех стран мира не отклоняли за 150 лет с лишним, известно только высшим силам. Как всегда, наверняка, было много сумасшедших, благонамеренных графоманов. Но, если среди предлагавшихся работ были реализуемые, здравые в научно-техническом отношении предложения по энергетике, альтернативной энергетике Карно, то бездумные невежды из академий и патентных бюро отвергли, не вдаваясь в содержание и здравые предложения. Кстати, нам приходилось давать оценки изобретениям, в числе авторов которых были два академика АН СССР, ныне покойные. Они были не в ладах с механикой Ньютона в попытке применить ее к технически приемлемому решению задачи динамики твердого тела. Правда, не исключено, что они были одержимы желанием получить очки в соцсоревновании и вознаграждение за изобретение, но это тогда еще хуже, чем безграмотность и отсутствие культуры мышления.
К. Э. Циолковский, учтя гравитацию, показал, что второе начало термодинамики - частный закон. Если он даже рассмотрел недостаточно полный набор параметров и монотемпературная энергоустановка с цикла, равным 1, все же невозможна, то не на основании второго начала или параграфа инструкции Госкомизобретений, но на основании пока неведомого знания, кое можно получить только в процессе разработки проблем монотемпературной энергетики. Более подробно смотри:
Е. Г. Опарин “К. Э. Циолковский о втором начале термодинамики” в ж. “Русская мысль”, изд. “Общественная польза”, г. Ростов, 1991 г.
Maxwell J. C. Philosophical Transaction of the Royal Society of London. London, Vol. 157, 1867, pp. 49-88.
К. Э. Циолковский. Продолжительность лучеиспускания Солнца. “Научное обозрение”, № 7, 1897, с. 46-61.
К. Э. Циолковский. Второе начало термодинамики. Калуга, 1914 г.
Пока же можно сказать: известные физике законы природы в их современной формулировке допускают возможность создания монотемпературной энергоустановки с теоретическим , равным единице. Не исключено, что в природе есть и иные, кроме рассмотренного К. Э. Циолковским, энергетические циклы преобразования энергии с , равным единице. Если мы ничего конкретного не знаем о возможностях технической реализации монотемпературной энергетики, то это имеет место по причине низкой культуры мышления; калейдоскопического идиотизма кадрового корпуса науки, не имеющего целостного взгляда на познавательные схемы книжного знания и реальную Природу и бездумного преклонения перед мировоззренческими загородками из книжного знания при неумении воспринимать Природу, как Она есть.
Маленький ребенок, сидя в одном конце комнаты, может увидеть на столе в другом конце какую-нибудь интересную ему вещь. Он доползет на четвереньках до стола и стянет на себя скатерть, а с нею множество вещей вместе с нужным ему предметом. После этого будет разбитая посуда, плач и рев. Взрослый подойдет к столу и возьмет нужное ему, ничего не повредив. А взято со стола вроде бы одно и то же. Что-то подобное имеет место и в мыслительной деятельности: мозги есть у всех, а координировать мыслительную деятельность по-взрослому умеют не все: один и тот же научный результат может иметь разные последствия в зависимости от культуры мышления тех, кто его получил и кто пытается им пользоваться. И если не всегда можно объяснить, что такое культура мышления, то многими примерами можно показать ее отсутствие.