ПОДЗЕМНЫЙ ЗАВОД
1
— Какой простор, какой вид наверное открывается отсюда днем, — сказал Форрингтон Макниллу, поднимаясь со стула.
— Да, сэр Артур, — отвечал Томас Макнилл, вставая.
— Оценивая важность проводимых нами работ, наше командование дало мне возможность выбрать самое удобное во всех отношениях место в долине Рейна. Здесь много сделано в эти годы. Мне очень хотелось бы…, я надеюсь, вы не слишком устали после дороги, показать вам наши работы.
— Знаете, Томас, я начинаю иногда уставать. Вы, молодой человек, еще не знаете, что такое усталость. Да, я чувствую себя иногда раздраженным. Но сейчас я недостаточно устал, чтобы заснуть.
— Мне хотелось бы вашего участия во втором опыте. Мы уже работали удачно прошлой ночью. Сегодня полнолуние, сегодня безоблачно, что облегчит нам работу.
В темноте ночи повсюду виднелись частые огоньки. Они уходили во всех направлениях, слабели и исчезали в сумеречной дымке далекого горизонта.
Томас Макнилл замолчал. Медленно поворачиваясь кругом на платформе башни, Форрингтон наслаждался незнакомым видом. В одном направлении обзору мешала высокая труба. Жесткий металлический цилиндр поднимался выше башни. Труба возникала из дальнего угла крепостного двора.
Вдали правильными линиями сияли огни аэродрома, принявшего самолет, на котором прилетел сегодня вечером Форрингтон. По ярко освещенному виадуку пронесся поезд. Далекий грохот, подчеркнутый ночной тишиной, точно разбудил Форрингтона. На аэродроме взвыла сирена, извещая о старте. Сэр Артур сделал шаг вперед.
— Осторожнее, сэр Артур, здесь нет перил.
— Пойдемте, Томас…
— Позвольте показать вам дорогу…
2
Они подошли к низкому стальному колпаку в середине платформы.
Спустившись на несколько ступенек, они оказались на освещенной площадке перед дверью лифта. Молодой негр в военной форме молча вытянулся около стены, открыл дверцу лифта и вошел в кабину вслед за Форрингтоном и Макниллом.
Черный солдат захлопнул дверцу и вопросительно взглянул на Макнилла. Томас сам нажал на нижнюю кнопку.
— Советую вам сесть, сэр Артур.
— Длинное путешествие?
— Почти семьсот футов.
Кабина лифта быстро падала вниз. Стремительно промелькнула площадка нижнего этажа башни, где два часа тому назад Макнилл встретил Форрингтона. Стенки железобетонной шахты мчались вверх. Замедление и мягкий толчок известили о конце длинного пути.
Солдат открыл дверцу. Навстречу Форрингтону по мягкому ковру освещенной ровным светом большой комнаты сделал несколько шагов пожилой офицер в форме майора пехоты и приветствовал по-военному.
— Позвольте, сэр Артур, представить вам майора Тоунсенда, — сказал Макнилл. — Майору поручена охрана замка. Майор — сэр Артур Форрингтон.
— Имя сэра Артура известно всему цивилизованному миру!
— У вас большое хозяйство, мистер Тоунсенд, — не слишком любезным голосом сказал Форрингтон. Он не любил военных и не любил военных титулов.
— Да, сэр Артур, но, к счастью, наш дом имеет только три двери: две — внизу и одну наверху, — майор отвечал сухо, почувствовав небрежность в голосе Форрингтона. Он, по случайной взаимности, не слишком любил профессоров.
Тяжелая бронированная дверь в стене кабинета, противоположной дверце лифта, под действием включенного майором Тоунсендом мотора, плавно ушла в стену.
Форрингтон и Макнилл пошли но короткому коридору; потолок, стены и пол коридора представляли собой сплюснутую с боков трубу из толстых стальных листов. В конце трубы открылась вторая бронированная дверь — задвижка.
Форрингтон и Макнилл оказались в обширном зале. Высокий потолок опирался на правильные ряды металлических ажурных колонн. Границы зала исчезали в сумерках неяркого света. В разных направлениях бетонный пол был прорезан линиями железнодорожных путей. Головки рельсов находились на одном уровне с полом и не должны были мешать движению в любом направлении.
— Мы в нижнем этаже, сэр Артур. Как заметил майор Тоунсенд, здесь три выхода один нам известен, второй выход для железнодорожного пути. Это тоннель, по которому можно пропускать и автомашины. Здесь подъездные пути. Это наша станция. Жизнь начинается на следующем этаже.
Первый этаж, казалось, был пуст. Шаги четко отдавались в полной тишине.