— Ведь он чуть не всю свою лекцию свалил на бедную девочку! И ведь какую лекцию, если бы ты его слышал! Что же это? Ведь я мою девочку такой никогда не видела. А он понимал, что нельзя же так? Он же на нее смотрел почти все время…
Обе женщины в последующие дни об Алексее Федоровиче не сказали ни слова. Вера Георгиевна кончала обработку истории болезни Николая. Станишевский просил прислать ему копию как можно скорее.
3
Шли ясные дни начала второй декады августа. Не за горами и первый, ранний в других местах, а здесь обычный во второй половине месяца осенний заморозок.
Товарищ Шумских прислал с оказией объемистый пакет с бумагами и схемами, сопровождаемый запиской. В ней секретарь райкома со свойственной ему лаконичностью и ясностью просил Алексея Федоровича с содержанием дела ознакомиться, не теряя времени, так как завтра будет за ним прислана машина — ехать в райцентр на ответственное совещание по вопросу о развитии электрификации района.
Когда районные работники обсудили свое нужное дело и приняли решение, Алексей Федорович отправился в дом главного врача. Радушно встретив гостя, Лидия Николаевна послала за «своей» Верочкой, не предупредив ее о посетителе, а потом ушла под предлогом вечернего обхода больницы.
…А Алексей Федорович смотрел на милое лицо, слушал ее и сам говорил, вновь и все больше увлекаясь замечательным чувством возможности полной прекрасной искренности с человеком, делавшимся все ближе и ближе с каждой минутой. И он сказал вдруг, без предупреждения и без паузы:
— Я не знаю, как это полагается говорить… Прошу быть моей женой.
4
Лидия Николаевна волновалась, но заставила себя не торопиться с возвращением. Войдя в комнату, она сразу поняла, что нужные слова были уже сказаны. Может быть немного грубовато, чего они не заметили, старшая заставила «молодежь» поцеловаться.
Их поздравляли, кто как умел, и они не смущались. Товарищ Шумских потребовал, чтобы нужные записи были сделаны здесь, в райцентре, и без промедлений, и произнес новобрачным очень краткую, но очень теплую речь.
Председатель колхоза, Павел Иванович Кизеров, знал, что его любимая Сибирь забыта не будет и особенно в гости не звал — сами приедут!
Темучин Чингиз, очень любивший свадьбы, в отличие от своего кровожадного предка и тезки, сказал Алексею Федоровичу:
— Самый хороший женщина достался тебе. Я старый! А то бы тебе ее не видать!
И мужу было приятно услышать это от старого степного орла. Пусть Алексей Федорович сам разбирается, почему все были так им довольны.
А Агаша про себя жалела, что Николай Сергеевич женат. Вот если бы он был не женат… Но умная и строгая девушка крепко держит свое сердце. Ни жизнь чужую ломать, ни делиться она не собирается. Свет не клином сошелся!
А дышится как на рассвете, а воздух какой! День пришел. Ну как тут не жить, не любить, думал Алексей Федорович, глядя на жену. И она чувствовала то же. Жить — любить — творить!
В ГОРОДЕ
1
Нет, не о конечности человеческого существования задумался Федор Александрович, прочтя известие о смерти Артура Д. Форрингтона, большого ученого, своего ровесника, истинной причине смерти которого было суждено остаться тайной. И не о себе он подумал, не о том, что и он, наверное, не так уж далек от естественно-неизбежного завершения жизни.
Вскоре после двадцатого года, по случайно задевшему его поводу, как-то сказал Федор Александрович сыну и нескольким близким друзьям:
— Я хочу одного — умереть на работе!
Подчеркнув привычно поднятым пальцем вполне очевидную истину, Федор Александрович с мыслью о смерти покончил навсегда. Жизнь была до предела полной! И задумался он сейчас совсем о другом.
Раз в полугодие, по порядку, установившемуся уже более шести лет тому назад, Федор Александрович должен был делать краткий доклад о работах института энергии. Дважды в год он отчитывался перед небольшим собранием, вернее, совещанием. Место указывалось в одном из зданий, расположенных за древней крепостной стеной, за той самой стеной, на которую так внимательно смотрит через новую плоскую площадь хорошо вам известный дом с квадратными окнами. Несмотря на свидания с членами этих совещаний-собраний, а изредка и с председателем их в порядке текущей работы, окончание каждого полугодия встречал Федор Александрович с особым настроением мысли и чувства.