И этот дурак Заклинкин! Начал хорошо, а потом мешал: «Еще, еще». Дорвался до крови! Готов весь перемазаться по уши. И вот еще ошибка — нужно было там же его пристрелить! Одним меньше.
И вообще, в этой стране так трудно работать. Но теперь он сможет уехать. Уж теперь наверняка будет конфликт.
Степаненко сидел с закрытыми глазами и вспоминал: как хорошо было работать там, в южных странах. Не так далеко, и можно делать все, что захочешь. Там он никогда не волновался. А здесь ничего толком не сделать. Здесь очень тяжелые люди. Разве он в этом виноват?
И все время бранят за плохую работу… Смайльби тоже бранит. Попробовал бы сам. Он тоже дурак, этот Смайльби. хотя и умеет делать карьеру. Да, дурак.
А как трудно было учить здешний язык! Но он его никогда не забудет. Нужно пойти взять пистолеты у этих. И ножи тоже.
Степаненко вышел туда, где за столом сидело шестеро. Увидев Заклинкина, он опять подумал: «паршивый дурак».
— Подойдите ко мне! — приказал Степаненко Заклинкину.
Начальник тщательно оглядел подчиненного. Конечно, темные точки на лице. испачкана плавая рука и рукав, забрызганы кровью брюки. И в таком виде он взял его с собой на улицу.
«Дурак, проклятый дурак, — злобно подумал Степаненко, — нужно было там же его пристрелить, он был уже не нужен. И я забыл это сделать! Я не сообразил это сразу! Я волновался и мне еще помешал этот дурак!».
И Андрей Иванович Степаненко яростно ударил Заклинкина по лицу — раз, два. Он пнул его ногой в живот и рявкнул:
— Дурак, идиот! Грязная свинья, мясник! Хоть бы умылся!
Андрей Иванович собрал пистолеты, ножи и ушел.
Заклинкин уселся и сделал вид, что ничего особенного не случилось. Пятеро смотрели на шестого неодобрительно. Не потому, что они его осуждали, нет, его побил хозяин, значит, за дело, так ему и надо!
А все же и Заклинкин и другие пятеро чувствовали себя отлично в этих гостеприимных и надежных стенах. И Заклинкин восстановил свой поколебленный авторитет смачным рассказом о том, как он «здорово кокал старика».
Все оживились, кто-то вспомнил девушку, пригласившую их в эту комнату: «хороша!» Только вот вина было мало на столе.
— Говорят в вашей стране здорово пьют? — спросил Заклинкин.
— Вас научим!
— Э-эх, придется язык учить!
— Этот язык каждый понимает, — сказал самый молчаливый, постучав по бутылке.
— А долго придется здесь скучать?
— Может, не долго?
— Спроси Андрея Ивановича!
— Спрашивай сам!
— А тебя как зовут?
— Мистер Доллар!
Все рассмеялись. Один из шести добавил: — А меня зовут — мистер как хочешь!
— А я мистер Богач!
— А я мистер… Впрочем, как зовут тебя?
Этот вопрос был обращен к Заклинкину. Он не успел ответить. Ответили за него:
— Этот длинный — главный мясник!
Все эти люди видели друг друга второй раз в жизни. Но уже становилось весело. Рыбак рыбака видит издалека.
3
Подпрыгивая по ступенькам, маленький, но тяжелый чемоданчик спустился на среднюю площадку, качнулся в последний раз на ребре и лег плашмя. Он лежал спокойно и чуть слышно тикал. Нужно было на него положить голову, чтобы услышать негромкую, звонкую работу механизма. Так чемоданчик лежал ровно две минуты. Потом он исчез. Черная волна встала, рванулась во все стороны, зажгла оконные переплеты, выдавила их и, с низким ревом, выскочила в город. Внизу лестницы затлелся паркет. Горячая волна отразилась от стен и потолков и рассеялась. То место, где был исчезнувший чемоданчик, растворялось. Жара уже не было, но мраморные ступени холодно плавились. Лестница размягчалась, теряла форму и нижняя часть уже текла медленными, тяжелыми струйками. Последовательно размягчались и верхние от площадки ступени. На их обрезках появлялись капли. Капли повисали, падали. На том месте, где был чемоданчик, материя начинала кипеть и пениться. Здесь в воздухе появилось очень густое блестящее серое облачко. Оно имело сначала размер не более обычной подушки и казалось таким же плотным. Оно вытягивалось вниз, выпуская острый язык. В нем часто проскакивали яркие синие искры и мелькали во всех направлениях. Внизу облачко начинало краснеть.
В Экспериментальном Корпусе, стоящем во дворе Института, взрыв слышали очень ясно. Из тридцати или сорока человек, бывших там сегодня, несколько людей слышали этот незабываемый звук не первый раз в жизни. Это — мятеж энергии атома! Они закричали первыми: