А слов в книге мало. Слова служат только дополнением. Изредка они прерывают длинные ряды формул. Вот мы находим:
«Этой формулой и выражается связь между количеством М пара и температурой Т при изменении состояния смеси. Чтобы вычислить работу, поставим М в последнее уравнение».
Вновь следуют страницы формул, изредка прерываемые словом: «Итак:»
А вот встречаем:
«Но Форрингтон предложил принимать постоянное значение для плотности. При этом получим:»
И новый ряд цифр оканчивается выводом:
«Отсюда видна ошибка Форрингтона!»
Эта книга недавно издана моими друзьями Михаилом Андреевичем Степановым и Алексеем Федоровичем. Авторы дали в ней с большой точностью сложные воздействия тепловой энергии в промышленных установках и новые способы управления.
Хотя Федор Александрович был уже здоров, но я не хотел его беспокоить. Я встретился с молодыми. Мы довольно долго беседовали втроем в малой аудитории Экспериментального Корпуса Института Энергии. Михаил Андреевич и Алексей поделились со мной происходившим в те памятные дни в районах нашего старого горного хребта и на Красноставской Энергетической Станции Особого Назначения.
Кончался короткий зимний день. В сумерках уже стали голубыми большие окна аудитории и снег в глубине двора. Мы не включали ламп. Лунные лучи вошли к нам. По залу передвигались медленные тени. Я смотрел на Луну. Михаил Андреевич тихо сказал:
— Они, тогда, должны были во много раз увеличить свою мощность. Мы на Красносгавской сразу это поняли… Ведь выбрасываемая ими энергия должна была встретить и в пространстве и на лунной поверхности наш щит. И началось необычайно бурное преобразование этого агрессивного потока. По свойству, или, если хотите, по закону контакта, с источником, что мы считаем характерным для избранных ими способов использования ядерной энергии, некоторая часть энергии как бы вернулась к своему источнику. Там начало происходить массовое изменение зарядов в системе тел, вращающихся вокруг ядер атомов. Возникла цепная ядерная реакция. Изменение структуры атомов вызвало чрезвычайное уплотнение вещества…
— Мы не знали, откуда они действовали, для нашего щита, это не имеет значения, — сказал Алексей Федорович, — мы поняли, где они находились, когда стали поступать сообщения о катастрофе в долине Рейна!
— Но скажите, друзья мои, что же вы думаете обо всем этом?
Михаил Андреевич встал. Я видел, как он пожал плечами.
— Я, вернее сказать, мы считаем, что в их расчетах было немало ошибок. Некоторые из нас сомневаются и в том, чтобы эффект воздействия на Земле путем использования Луны, как промежуточного поля, был бы достаточно сокрушителен. Впрочем, мнения у нас по этому вопросу расходятся, откровенно говоря. Главное же здесь в другом: они пошли по пути увеличения количества плотности! Вот в чем дело. Старая дорога. Эти люди не были вооружены, как мы, материалистической диалектикой. Решили они механистически, грубо увеличивали количество. Качественной стороной явления они пренебрегли. Наш щит построен на законе равенства действия и противодействия, который был также ими не учтен.
Михаил Андреевич подошел ко мне:
— Вы помните первые три года после конца Великой Отечественной войны? Атомный террор и так далее? А? Ну вот, теперь вы улыбаетесь!
— Наш щит замечательно себя вел! Как вы находите? — спросил меня Алексей Федорович, — а вы знаете, о чем здесь сейчас кое-кто подумывает? Воздействовать на нашего спутника! Так сказать, разбудить Луну! Пробудить ее энергию! А?
Вопрос его был обращен к Степанову. Михаил Андреевич покачал головой:
— Да, меня порой занимает эта мысль. Но что это может дать людям? Сейчас мы заняты другим. Конечно, подобная проблема напрашивается и, через какое-то время…
Наше молчание прервал звонок телефона. Алексей Федорович поднял трубку:
— Да, это я, моя любимая… Я скоро вернусь. Ты хорошо себя чувствуешь?
Мы вышли вместе и простились на улице. Крепко морозило. Неугомонный город играл под сурдинку свою не умолкающую симфонию. С дальнего вокзала донесся настойчивый крик паровоза, требующего путь.
3
В ночь гибели замка на Рейне все астрономические обсерватории восточного полушария прекратили обычные наблюдения и направили свои телескопы на Луну. Там, в Море Спокойствия, происходили необычайные явления.