Если уж я начну благодарить…
— Слушаю. Просто думаю, как лучше будет сделать… Давай так. Я завтра с утра, часов так в восемь приду сюда. Продукты отправят примерно в то же время. Так что думаю, с этим проблем не будет.
— О чем это ты? — теряясь в догадках, перестала жевать булочку Шива.
— Я собираюсь снять твою кухню на весь завтрашний день. И хочу узнать, сколько это будет стоить. Заодно и твоя помощь разумеется. Если ты, конечно, не против.
Девушка сначала удивленно застыла но, взвесив все за и против, прикинув, что сможет пробыть большую часть дня с Тоей Зеро наедине и радостно согласилась. Сумма за услуги была почти символическая. Почти…
— Тогда все в порядке. Похоже, по миру не пойду. И мои мытарства не будут тебе пятном на совести…
Саня вытащил из кармана плаща Энциклопедию и спросил:
— Провесить портал из кухни сего ресторана в зал моего дома реально? Если да, то какой максимальный размер и хватит ли у меня сил для его поддержания в течении минимум часа, используя пентаграммы «Дьявольской Паутины», «Путь Святого» и «Черного Слуги»?
При виде «слегка» обалделого лица демонессы терпеливо объяснил:
— Не будем же мы таскать все в руках. Да и по лестнице моей поднимешься вверх-вниз — ножки протянешь и язык вывалишь. А так, первая пентаграмма — позволяет вводить в пространственный тоннель различные предметы, вторая — непосредственно отвечает за транспортировку, а третья — принимает и красиво расставляет на столике. Правда раньше ее использовали на конечных точках портала, чтобы не врезаться в постороннего, или не замуроваться заживо в стену…
— Понятно. А почему не поесть прямо здесь, или на худой конец готовить у тебя дома? — Вообще-то мысль дельная.
— Из вредности. Не хочу ненужного ажиотажа. Пусть будет всем сюрприз.
— А что за повод? — удивилась индуска. Вроде бы до Нового Года еще несколько дней осталось…
Саня слегка потемнел.
— Не важно. Пусть будет просто так.
Книга выплюнула небольшой листочек с расчетами. Вампир мысленно что-то посчитал, прикинул количество крови в своем теле, и сколько ее останется после нанесения узора пентаграмм. Порядок. С этим решено!
— Ладно. Тогда… Перстень Зеро — перечисли необходимую сумму на счет Шивы Кирин!
— «Готово. Десять белых баллов снято с баланса. Осталось Двести пятьдесят четыре. Если будешь и дальше так тратится — смотришь и без штанов остался»
Вдруг Саня дернулся как от удара током и ухватился за голову. Стигма, идущая первой на очереди, поддалась напору запечатанной силы и разлетелась как стекло от удара кирпичом.
В голову хлынули сотни образов и воспоминаний. «Вот та улица и дом, мы с сестрой играли в нем. Там теперь сплошной погром»…
Уши начали звенеть от количества услышанных звуков. Из глаз сами по себе хлынули слезы. Зрение на минутку отключилось. Как и мозг.
Вампир очнулся через мгновение от осознания, что крик, стоящий в ушах — его собственный. По лицу стекает горячий кофе, а рот открыт. Крик немедленно оборвался. Видимо Шива испугалась такого концерта, и не найдя ничего другого, с перепугу вылила кофе из тюрки Сане на голову.
Парень внезапно постиг, что она усиленно пытается до него докричаться, не понимая, что происходит. Ее голос звучал как чистый и ровный ручеек, что постепенно превращается в водопад. Красивая симфония. Вдруг Саня понял, что это значит. По его широко распахнутым глазам Шива поняла, что Зеро пришел в себя.
— Что, что с тобой случилось?
Саня прислушался к мелодичным переливам песни ее души. Она была прекрасна.
Это звучание было уже давно позабыто, задушено самим Александром при надевании ошейника, умышленно обрезавшего эти мелодии. Ужасная способность, доступная ушам высших вампиров-аристократов, но у многих очень слабо развита. Лишь единицы способны отыскивать свою жертву среди толпы, в горах, в бездонной пучине океана, под землей и в небе, не имея видимого контакта или какой-либо информации о цели. Вместо простых звуковых вибраций, тело учиться улавливать само дыхание жизни внутри людей, интерпретировать их эмоции как музыку, но и получает фобию уничтожать ее, добиваясь тишины…
Вампир вытер лицо протянутым полотенцем и произнес:
— Я снова могу слышать души. — На ошеломленный взгляд Шивы улыбнулся. — Твоя звучит как целый оркестр из цветных брызг радуги. То тихо, то возрастая до небывалых высот. Но все музыканты действуют так слаженно, что это как мелодия ангельской арфы, как приятный шум горного водопада. Не могу оторваться.
Шива похлопала парня по щеках.
— Эй, дьявол тебя раздери, очнись! Ты что, спятил? «Да вот беда с ним, застыл как монах в нирване, и кайф ловит от общения с Высшим Разумом», — процитировала непонятно кого. Похоже, что разговаривает со своим фамильяром, невидимым постороннему.
— Ни в одном глазу. Раньше я всегда ее слышал. Души — это как сложный многопоточный инструмент. Их музыка уникальна для каждого, реагируя на чувства, настрой, характер и разум. В зависимости от мелодии ее или хочется слышать вновь и вновь, или немедленно уничтожить…
Рявкнул выстрел!!! Из-за двери, трясясь как припадочный, вывалился низенький демон с реперской банданой и в грязной, разрисованной баллончиком, рубахе. Тот самый, что приставал к «ботану-акселерату».
— Не волнуйся за его жизнь, — произнес вампир. Перепуганное лицо девушки его слегка обеспокоило. — Пуля прошла над ухом, вызвав кратковременный паралич высокочастотной вибрацией. Будет знать, как подслушивать. А за дырку в двери я заплачу.
— Зачем ты это сделал?
Вампир вернул револьвер и пожал плечами.
— Как я и говорил, музыка у каждого своя. У этой крысы она как ножом по тарелке. Не считая беспорядочных барабанных вибраций. Я, конечно, преувеличиваю, но…. похоже, что он уже давно занимается непотребством, предает всех налево и направо, и явно не имеет моральных принципов, разврат, похоть, беспутство…
— Что с ним теперь делать? Когда он очнется? — А ты меня вообще слушала?
— А ничего не делать. — Отмахнулся. — Энциклопедия, глуши канал!
Музыка и скрип, раздражавшие мозги вампира, немедленно прекратились, а на обложке Книги появились дополнительные скобы и заклепки. Теперь она исполняла заодно и роль Темного Ошейника.
— Прекрасно. — Саня закрыл входную дверь и ткнул пальцем в одну ему известную точку на горле демона. Тот моментально захрипел. Пришлось ткнуть чуть повыше. На этот раз размораживалась вся верхняя часть тела. Не считая рук. Но зато говорить «чувак» смог нормально, чем и мгновенно воспользовался:
— Ты чё, вообще тупой? Да ты хоть знаешь кто моя крыша? Да тя в порошок сотрет за…
Дерзить вздумал? Ну-ну!
Пришлось ткнуть еще раз. «Мудак» как рот открыл, так и не смог договорить. Шива потыкала его носком туфельки в бок.
— Кажется, этот демон прощелыга из группы Алых Лотосов. В Академии нет органов урегулирования накаленных ситуаций. Вот сюда и прут бывшие студенты, грабя и «крышуя». Они уже два раза пытались взять мой ресторанчик под свой контроль. Сказали, что в следующий раз придут с подкреплением, и заставят меня заплатить…
— Понятно, сезон перелетных птиц? Ну так надо этих залетных гастролеров поприветствовать по-дружески в их гнездышке и сразу же перестрелять, чтобы чужое зерно не клевали…
Вампир поморщился, пальпировал свои ребра. Кажется вместе с возвращением некоторой памяти, еще и чувствительность повысилась. Саня мысленно акцентировал внимание Симбиота на поврежденном участке.
Не странно, что я вчера так отключился, — подумал вампир. Сакура при поимке так крепко его сжала, что от боли в сломанном ребре сразу повалился в обморок.
В аптечке на этот раз оказалось полно разной дребедени. Найдя физ раствор, кальциевый стимулятор, несколько седативных препаратов, и викодин — обезболивающее, проглотил каждого по две ампулы. Обычно их нужно вкалывать внутримышечно, но Симбиот и так найдет в организме нужные для восстановления ребер элементы.
Вздох вышел философский и прочувствованный.
Вообще-то, вампиру было безразлично, что твориться за его спиной. Пока «это» не пересекает границ его мирка, то хоть режьте друг друга за стенкой. Только предварительно позаботьтесь о звукоизоляции, чтобы не побеспокоить соседей… Зачем агитировать самого себя на защиту тех, кто, не в том дело, что не может, а совсем не желает быть спасенным? Эти демоны, ставшие под руку мафии, имеют особый склад сознания. Они считают себя мучениками и черпают в своих бедах и неудачах извращенное удовольствие! Диктовать таким свои разъяснения, как жить лучше и избежать своего прозябания бесполезно. Они только состроят страдающее лицо и поэтически скажут: — «Ах, оставьте, мне уже ничего не сможет помочь. Я конченый человек, так дайте мне продолжить муки бытия»… Такая мерзость часто случается с человеком — он жалеет сам себя, уверившись в полной безысходности и превращаясь в слабохарактерную слизь, плесень. Хотя ужасно себя любит и не заслуживает сострадания. Просто боится перемен, способных разрушить рукотворный мирок страдания…