Теперь мне приходится сдерживать вздох облегчения. Их "прошка" не умер последней смертью. Он всего лишь пережил пару неприятных моментов и очнулся в новом теле. А всё остальное, это претензии, которые можно перевести в финансовую плоскость. Правда, платить мне сейчас нечем. Но этот вопрос выглядит более решаемым, чем противостояние с Перроти.
— Конечно, мы это обсудим. Но для начала хочется понять, что за человек перед нами. И как он за такой короткий срок добился подобных успехов. Ещё мне очень интересно, где официант набрался такого самомнения, чтобы спокойно усесться напротив меня и вести беседу, как с равным. Знаешь, такое впечатление, что в какой-то момент тебя просто подменили.
Намёк на моё настоящее "я"? Или просто удар наугад? Усач явно сейчас оценивает мою реакцию.
— Я просто осознал, чего на самом деле хочу в жизни.
Вариант ответа, может и не самый лучший. Но другого у меня сейчас нет.
Президент весело усмехается, с удивлением поднимая брови.
— Да? И чего же ты хочешь?
На этот раз излагаю практически полную правду.
— Свой собственный клан и место в жизни. Влияние. Деньги. Возможности.
Мгновение и его лицо становится более серьёзным. Неотрывно смотря на меня, интересуется.
— И ты решил начать с атаки на Перроти? А потом явился к нам, чтобы рассказать байку о заказе от Дальтов и каких-то мутных интригах внутри Дома Раххва. Думаешь, мы вот так просто тебе поверим?
Снова пробует на слабину. По крайней мере, я на это надеюсь.
— У меня на самом деле нет веских доказательств. При этом, всё сказанное, чистая правда. Плюс, в багажнике одного из наших внедорожников, труп "прошки", который ударил нам в спину во время боя. Не думаю, что он напрямую относится к заказчикам. Но возможно даст какой-то объём информации.
Странно, но по-моему в глазах Пьена Томмаша мелькает вполне искреннее удивление. Они смогли идентифицировать Нерри в качестве мэртинки, но не заметили труп в багажнике? Какие-то херовые тут стоят сканеры.
Секунда и я вижу оттенок понимания. А потом усач берёт себя в руки. Продемонстрировав улыбку, интересуется.
— Раз мы его не видели, значит он тоже погиб последней смертью, верно? Как ты это проворачиваешь, парень? Раз за разом, “прошитые” мрут последней смертью.
Так. Похоже я только что привлёк к своей персоне дополнительное внимание. С чего он взял, что "прошка" погиб навсегда? Есть разница между трупами тех, у кого умирает только физическая оболочка и теми, кто реально отправляется на тот свет?
Мысли крутятся настоящим водоворотом, но пока я не могу придумать варианта ответа. Слишком мало данных. И очень большое количество вариаций. А времени наоборот, в обрез.
— Не уверен. Возможно это врождённое.
Томас и Конраф разом выдыхают, одновременно покосившись на президента. А тот хлопает в ладоши.
— Врождённое? Такое бывает, конечно. Но как ты наверняка знаешь, только у тех, чьи родители долгое время…
На мгновение замолчав, продолжает.
— Не важно. Твои родители, в любом случае, таким не отличались. Или мы чего-то не знаем?
Ещё одна заковырка. Как вариант, он может лгать, чтобы спровоцировать меня и понять уровень общей осведомлённости. Или говорить правду, тоже рассчитывая на какой-то эффект.
Определившись, изображаю лёгкую растерянность, разводя руками.
— Если честно, я ничего об этом не знаю.
Чистая правда, кстати говоря. О такой специфике я слышу впервые. Но могу поспорить, собеседники верят мне далеко не до конца. Плохо. Если в итоге их больше заинтересует моя персона, чем организация нападения на станцию, то весь план полетит коту под хвост. А наши шансы выбраться из всего этого живыми, сильно снизятся.
— Предположим, мы тоже примем это утверждение в качестве рабочей версии. Получается, что старший официант, случайно убивший члена клана Адрров, внезапно обрёл цель в жизни, после чего сколотил отряд и успешно атаковал объекта клана Беонров. Не без потерь, конечно, но полностью выполнив задачу. Ещё и прикончил другого "прошитого", которого доставил сюда в багажнике своего автомобиля. Не находишь, что это звучит несколько неправдоподобно. Люди не так часто кардинально меняют своё мировоззрение, если им целых тридцать два года. Тем более добиваясь успеха.
Растягиваю губы в ухмылке.
— Всего тридцать два года. Что-то мне подсказывает, вам на порядок больше и вы не раз меняли направление жизненного пути.
Какое-то время тот сидит молча, рассматривая меня. Наконец, едва заметно кивает.
— Наши люди осмотрят тело убитого и выяснят, кто он такой. А пока ты ещё раз изложишь историю событий. Со всеми важными деталями.
Набрасываю в голове фразы ответа, а рядом внезапно звучит голос Тио.