— Все так просто? — Усмехнулся Эрик. — Я думал, придется доказывать, спорить.
— Что с моей магией? — Спросила у Лиама, игнорируя удивление Танне.
Целитель-боевик поморщился.
— Не знаю. Резерв полный, печати нет. Не могу понять, почему ты не можешь колдовать.
Я молча и требовательно протянула руку Веде. Рыжая без вопросов вытащила кинжал Эрика из ножен на его набедренном ремне, подошла ко мне и полоснула лезвием по ладони. Секунд тридцать ушло у предсказательницы на то, чтобы разложить мою кровь на магические составляющие.
Триада потрясенно смотрела на происходящее, будто никогда не видели, как ведьма работает с кровью. Впрочем, они и не видели скорее всего — слишком сложно это, потому и используется редко.
— Проклятие. — Уверенно шепнула Ведана. — Но не могу понять, какое. Много в крови намешано.
— Прямое подключение. — Решение далось мне непросто.
— Ребят, оставьте нас одних, пожалуйста. — Попросила Мара, обходя кровать и забираясь на нее с ногами.
Маги даже не думали подчиниться, им было интересно, и винить за это мы не могли.
Я вздохнула, нехотя спустила одеяло до пояса и убрала из-под головы подушку, чтобы лежать ровно. Повелительница разумов положила одну руку на мою голову, уместив большой палец между глаз, а вторую на грудь — где недавно была расцарапана кожа.
Веда же вспорола кинжалом свою левую ладонь и приложила рана к ране с моей, мешая нашу кровь. Правая рука ведьмы легла на мой живот, слегка надавив.
Подозреваю, со стороны эта картина выглядела эпично. Но нам было наплевать: Круг подключался ко мне напрямую.
Это не больно, но очень неприятно. Если в обычном состоянии мы могли контролировать свои мысли и поэтому иметь хоть какое-то подобие личного пространства, то при прямом подключении три разума сливались воедино. Именно так происходилт создание связи Круга, и этот же способ использовался для лечения особо тяжелых ранений. Круг делил боль и смерть на троих, обманывая богов, вырывая одну из Сестер из их рук.
Мы проделывали это много раз, чтобы усилить связь. Поэтому я уже знала, что мысли нахлынут разом, ударят по нервам будто током и снесут все ментальные преграды.
Так и случилось!
Миллион образов, тысяча картинок и слов. Чужой разум давил, рвался и почти не давал дышать. Грудную клетку прижало, ладонь Мары стала слишком тяжелой. Ведана закричала, и я точно знала: сейчас она переживает мое проклятие боли. Мара всхлипнула: это она почувствовала страх, когда Эрик чуть не умер от удара, который предназначался мне.
Я же в этот момент почувствовала, как опустошается резерв: эмоции дня Игр были для сестер самыми яркими и ужасающими.
Это длилось не больше пяти минут, но казалось целой вечностью. Страхи, боль, сомнения, радости — мы делили все на троих. И мое проклятие тоже поделили.
Ведана отшатнулась от меня, отбросив руку, Мара упала на подушку рядом, сдерживая рыдания.
— Я убью их. — Выдохнула рыжая сквозь зубы. — Просто убью всех. Недомагов, Ядвигу, ректора. Всех!
— Я помогу закопать трупы, — внесла свою лепту белокурая ведьма.
— А я просто посплю. — Решила я и, собственно, так и поступила.
Сил на то, чтобы проверить действие проклятия не было. Я просто провалилась в сон, краем сознания отмечая, что меня кто-то укутал в одеяло, подложил под голову подушку и невесомо поцеловал в лоб.
Очнулась по ощущениям приблизительно через час, но не сама, а от настойчивого мысленного зова.
Мара стучалась ко мне, как могла, пытаясь вернуть моему мозгу активность.
— Старшая, — тихо позвала Веда уже вслух.
Я оторвалась от подушки. И села. Слишком резко — комната поплыла перед глазами, но я успела выхватить из окружающей среды образ Верховной Анахиты — уже седой ведьмы, одной из старейших из ныне живущих.
Как только потолок перестал падать на посетителей, коих сейчас было много — Триада в полном составе, мои сестры, ректор и Верховная, — я прочистила горло.
— Прошу прощения, Верховная, — прохрипела я. — Не могу сейчас приветствовать вас должным образом.
Анахита грустно улыбнулась, глядя на меня с неподдельным состраданием.
— Оставь этот официоз, — отмахнулась ведьма, присаживаясь на стул, материализовавшийся прямо из воздуха. — Станочка, мне жаль. Мне так жаль, что это произошло именно с тобой. Но ты не должна отчаиваться!
— Верховная, это не первая попытка меня убить и…
— Я знаю, что об этом ты не стала бы переживать. — Верховная раздраженно поджала губы, но спустя миг снова смягчилась. — Ты потеряла свои силы, Стана. Мы вынуждены просить Ведану и Мару принять сан Отреченных.