Я нахмурилась и потянулась к резерву. К пустому резерву! То есть там вообще ничего не было!
Видимо, все силы ушли на подавление проклятия.
В случае полного расходования резерва есть два варианта исхода: либо ведьма получит возможность увеличить свой резерв — болезненно и долго, либо выгорит. Лишится магии вовсе! Что со мной, кажется, и случилось.
Слез не было. Просто мне очень захотелось свернуться калачиком и уснуть, а проснуться потом, когда все кончится, когда выяснится, что все происходящее — шутка. Безумно захотелось сделать так, чтобы больше не нужно было бороться, драться и воевать. И, наверное, я бы смирилась. Если бы не одно большое но: со мной все будет в порядке, даже если магии не станет, а вот Веда с Марой — сначала сойдут с ума, а потом умрут.
— Я жива. — Упрямо возразила я. — А значит, вы не можете заставить моих сестер облачиться в красное!
— Стана, мне жаль. — Настойчиво повторила Анахита, демонстрируя два браслета из нейринового сплава. — Но такова воля Совета Верховных.
И вот тут все сложилось.
Перед глазами встал образ злой и решительной Ядвиги. Хищная улыбка. Безумный взгляд.
Так это у нас такая месть, госпожа Верховная?
А следом пришло осознание — убить меня тоже она пыталась. И доступ у Совета в академию был! Мирослава же как-то сюда попала. Получается, против меня весь Совет играет?
Я молчала и анализировала последние события, остальные, видимо, ждали истерики. Лично меня такое поведение смешило немного, но показывать настроение не хотелось. Тем более, что поводов для него у меня не было, а смех без причины — признак сумасшествия.
Тишину прервал голос Лиама.
— Такие случаи раньше были?
— Разумеется. — Кивнула Анахита. — И решения по всем случаям были идентичные. Совет настаивал на принятии Кругом сана Отреченных. Тем более, что речь о Старшей, за которой Ведана и Мара клялись идти даже в Пекло. Если отбросить решение Совета, достойные ведьмы добровольно отреклись бы от сил. Ведь их Старшая сил лишилась. Это в любом случае правильное решение!
Я почти поверила. Почти. Потому что понимала, о чем идет речь. Потому что успела почувствовать, что значит лишиться доступа к своей магии — допустить подобного я не могла.
— Я настаиваю на открытом слушании дела. — Говорила я очень тихо, едва сдерживая злость, отчего голос казался очень хриплым. — Если Совет так любит следовать правилам, то вы не откажете мне в такой малости.
Нам нужно время! Просто немного времени, чтобы собраться и исчезнуть в Темной Империи! Деньги, документы, убежище — все решаемо. Только было бы время на побег!
— Стана, Совет настаивает на немедленном принятии сана твоими Сестрами. Немедленном. — С нажимом повторила Верховная.
— Старшая Стана. — Спокойно поправил Эрик, который до этого момента молчал.
Я удивилась.
— И, насколько нам известно, Старшая Стана вправе настаивать на открытом слушании дела. — Добавил Лиам.
Я удивилась еще сильнее.
— Тем более речь о девушке, которая находится под покровительством Клана Смерти. — Спокойный голос Кеннета меня просто добил. — Значит, настаивает не только она, но и весь род Делири.
— И по какой причине, позвольте узнать, Клан Смерти взял под опеку ведьму? — Язвительно осведомилась Верховная.
— По многим. — Спокойно ответил Нэт, даже не глядя на меня. — Более того, мой отец готов стать опекуном для Старшей Станы, пока она не достигнет совершеннолетия. Сейчас ее опекун — одна из Верховных, и, я думаю, такой суд был бы не совсем справедливым. Верно?
— Что ж, — Анахита прищурилась, окидывая магов злобным взглядом. — Если ваш отец подтвердит, что Старшая Стана находится под его покровительством, то мы обсудим вопрос передачи опеки. Думаю, Совет примет во внимание, что за данную ведьму готов заступиться тот, кто в принципе ненавидит всех ведьм. Есть еще что-то, что я должна передать Совету?
— Разумеется. — Вступил в игру Аринский. — Если решение Совета не устроит Старшую Стану, которая имела все шансы войти в Совет довольно скоро, то я буду вынужден настаивать на Высшем Суде.
Герцог выглядел настолько уверенно, что сдержать смех было очень трудно. Анахита бросила настороженный взгляд на меня, потом посмотрела на ректора, стараясь понять, что я с ним сделала.
Стало быть, Ядвига об особенностях приворота промолчала. Почему? Если они все вместе меня решили из игры вывести, то почему бы и не рассказать всю правду? А главное — чем я им помешала? Аринский, конечно, намекнул, что дело в моем стремлении стать Верховной, но это же бред. Да и такая открытая вражда ради мести — слабый мотив.