Фредо, сидящий по-прежнему с закрытыми глазами, продолжил рассказ:
— Я уговорил жену остаться в лесу еще на несколько дней. Погода стояла замечательная, и мы гуляли в лесу, плавали, ловили рыбу и жарили мясо на углях. Но я думал только о моей эльфийке. Чудесным образом она появлялась, когда я оставался на поляне один. Жена была в замешательстве, ведь я исчезал, а потом появлялся отрешенный и обессиленный.
«Что с тобой происходит?» — допытывалась она.
Я же придумывал всякие отмазки и небылицы. С каждым разом она верила все меньше и меньше, но мне было все равно. Я забыл об осторожности. Мысли об Энигме лишали остатков разума. Когда мы очередной раз возлежали на камне, предаваясь преступной страсти, я услышал стон, но не сразу обратил на него внимание.
«Папа!» — закричал Альберт.
Эльфийка мгновенно взвилась, в чем была, вернее, без всего. Фантастически, безумно красивая. Рядом с камнем стояли жена и сын.
«Посмотри, какие человечишки к нам пожаловали», — промурлыкала она.
С трудом стряхнув волшебные чары, я смог посмотреть на своих родных людей. Энигма же кружила вокруг них, как коршун, узревший добычу. Ее тело окутала фосфоресцирующая дымка.
«Вы неосторожны», — сказала она, обращаясь к моим жене и сыну.
Я меж тем старался как можно быстрее одеться.
«Что мне с вами делать?» — продолжила Энигма, на этот раз обращаясь ко мне.
«Будь милосердна, любовь моя, разреши нам уйти», — заикаясь пробормотал я, почувствовав угрозу в ее голосе. Глаза Энигмы стали черными, а зрачки вытянулись в щелки. Что-то змеиное промелькнуло перед нашими взорами.
«Бог мой», — ужаснулся я.
«Бог?» — Энигма рассмеялась, но смех ее был страшен.
Я подбежал к родным, пытаясь закрыть их собой. Бесполезно.
«Только сейчас я ощутила, что голодна-а-а-а», — прошептала она. Ее волшебный голос перерастал в ультразвук.
Завыли волынки. Тела жены и сына начали вибрировать в такт ее ору и светились изнутри. Они раскинули руки, и восторженные глаза остановились на своей госпоже. Исходившее из них сияние плавно перетекало в Энигму, питая голодного монстра, каким она стала, перестав себя контролировать.
Вены на лбу Фредо набухли, а глаза засверкали. Он вдруг заговорил гортанным, срывающимся от рыданий голосом.
— В их лицах было вселенское счастье и безумная тоска. Не передать словами тот ужас, который выпало мне испытать. Она пила их души, как молочный коктейль, причмокивая и облизываясь.
Он поперхнулся и остановился. Слушая рассказ Фре-до, у мужчин возникло твердое убеждение в противоречивости его чувств. С одной стороны горе от потери семьи захлестнуло его с головой, он был в ответе за происшедшее с ними, а с другой… он безумно желал, а, возможно, и безумно любил Энигму, несмотря на ее адскую сущность.
— В нашем мире этой твари постоянно нужна энергетическая подпитка, — хмуро произнес Жан. — Там же, в Зазеркалье, она питала только тело, пожирая все, что движется. Когда мы с Томом услышали ее зов, то с трудом совладали с телом, готовым подчиниться воле этого существа. Помогла только… помогло только чудо. Как ты совладал с собой?
— Я ничего не чувствовал, вернее чувств было много, они смешались, разрывая на части мою душу.
Фредо говорил, не останавливаясь. Потребность поделиться пережитым была для него важнее всего, но исповедь получалась страшной.
— Когда души были выпиты, и чаша опустела, она шумно выдохнула. Жена и ребенок заколыхались на ветру, словно шарики, надутые гелием. Их глаза неотрывно смотрели на свою госпожу, а она уставилась на меня.
«Человек, мне не нравится твой взгляд, совсем недавно ты смотрел на меня по-другому».
«Ты все уничтожила и растоптала. Забери мою жизнь, она теперь мне не нужна», — сказал я и приготовился принять свою смерть.
Она рассмеялась. Словно серебряные колокольчики зазвенели вокруг. Но этот смех сотрясал, слезы все-таки брызнули из глаз и потекли по щекам.
«Нет, человек, ты будешь жить!»
Сказав это, Энигма начала таять, а следом за ней исчезли Дебора и Альберт. Поляна опустела. Я раньше считал, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на обустройство вечности. Как я ошибался. Ведь если живет и процветает тварь из ада, то где-то есть рай?