«Почему она меня не убила?» — засел навязчивый вопрос.
И словно откуда-то сверху донеслось: «Нет, ты еще помучаешься», — хотя это могло мне и показаться.
Находясь в заточении, я потерял счет времени. Еды такому узнику, как я, не полагалось. Вода еще оставалась в пластиковой бутылке, и я начал ее экономить. Мне оставалось только, свернувшись калачиком на довольно мягкой постели, предаваться самобичеванию. Как-то место моего заточения посетил твой двойник.
Фредо в упор посмотрел на Жана.
— Он вошел, ни сколько не боясь, словно навестил давнишнего друга, а не врага, у которого еще остались силы для борьбы. Усевшись на единственный стул, он некоторое время с интересом меня разглядывал, а потом, усмехнувшись, сказал: «Она так и не приняла решение в отношении твоей дальнейшей участи».
Я молчал.
«Скажи, зачем ты сюда приперся? Ты не производишь впечатления глупого человека. Неужели ты до сих пор не понял, с кем связался?» — он меня словно провоцировал.
«Кто ты такой, чтобы соваться ко мне со своими комментариями и умозаключениями?» — не выдержав, ответил я.
Мужчина пожал плечами:
«Мне интересно все, что связано с поступками людей, особенно, такими безрассудными. Я вижу, что, несмотря на причиненную тебе боль, ты продолжаешь ее любить».
Я встал с явным намерением набить морду незваному гостю. Он улыбнулся: «Не суетись. Во-первых, ты слаб, а во-вторых, у меня были неплохие учителя по самообороне».
Он смотрел на меня так просто и открыто, что я опять сел на кровать.
«Так зачем ты пришел?» — опять спросил я.
«Я же сказал, что мне интересны такие люди, как ты. Да и скучно стало».
«Похоже, для веселья не хватает только бутылочки вина, ведь клоун уже есть», — ухмыльнулся я и тут же поймал себя на мысли, что не сержусь на него. Мой гнев куда-то улетучился, и я смог спокойно смотреть на своего врага и соперника.
«А что, это мысль!» — воскликнул он.
Через несколько минут, как по мановению волшебной палочки, в комнату внесли поднос с запотевшим графином и различными канапе. Вид этих угощений чуть не свел меня с ума.
«Не торопись, хотя…» — он махнул рукой и разлил вино по фужерам.
Божественный напиток мгновенно ударил по изголодавшемуся организму и лишил остатков разума. Стало так хорошо. Все неприятности разом ушли прочь. Мой собутыльник медленно посасывал вино, наблюдая за мной.
«Скажи, — не выдержал я, — как ты оказался с ней и стал таким незаменимым?»
«Я “привязан” к ней богами», — произнес он странную, не несущую для меня никакого смысла, фразу.
«Шутка?»
«Какой смысл мне шутить со смертником?»
Мы в унисон рассмеялись. Я смеялся от души, вино вытекало ручьями из моих пьяных глаз.
«Может, скажешь, сколько еще мне здесь сидеть и ожидать приговора?»
Он пожал плечами:
«Это не в моем ведении».
В это время в комнате материализовалась Энигма. «Вот где веселье! — искренне изумилась она. — Я-то думала, что мой Фреди от горя плачет, а у него слезы текут совсем от другого, да и ты хорош», — посмотрела она в сторону твоего двойника.
Он как сидел нога на ногу с фужером вина, так и остался сидеть, даже не шелохнувшись. Я же чуть не потерял сознание при виде того, как она была хороша. Бешенные, противоречивые чувства опять нахлынули на меня, почти отрезвив. Я попытался встать, но она положила свою руку на мои волосы, сжав ее.
«Ты решила, наконец, что со мной делать?» — корчась от боли, спросил я, надеясь, что все произойдет здесь и сейчас. Тем более что был изрядно пьян, а пьяному море по колено.
«Знаешь, друг мой, мне очень хочется, чтобы ты помучился. Твои страдания меня больше развлекут, чем твой уход в преисподнюю».
«Садистка», — отозвался твой двойник.
«Ты измучила всю мою душу! Или убей, или дай жить».
«А знаешь, что такое душа? — прошептала она мне на ухо. — Вы, глупые существа, много рассуждаете об этой субстанции, душа… душа…»
«Ты права, это слово имеет для человечества туманный смысл».
«Люблю, когда говорят правду», — сказав это, она провела рукой над моей грудью, и в ее руке засиял крошечный пульсирующий комочек, казавшийся живым и забавным существом.
Я в полной мере осознал, что значит лишиться души. Невидимые нити еще связывали меня с этой фантастической крохой. Страх вот так в одночасье ее потерять запульсировал во всех клетках моего измученного тела. Вдруг я ощутил на себе тяжелый взгляд. На меня взирало двуликое существо — начало и конец, рай и ад. Улыбалось мне лицо безобразного бородатого старца. Ад — вот мой удел, но так захотелось жить!