— Когда-нибудь ты вспомнишь этот разговор, конечно, если останешься жив, — тихо произнес Вервольф.
Неожиданно дверь открылась, и в оранжерею запросто вошла необыкновенная девушка в простом льняном платье. Как истинный джентльмен, Кевин встал при ее появлении и залюбовался ее фантастической красотой и грацией. Она с нежностью погладила распустившийся яркий цветок. Длинные тяжелые волосы цвета спелой пшеницы, высоко забранные в хвост, били по спине при каждом ее шаге. Огромные аквамариновые глаза сияли, а нежная кожа светилась перламутром. Она была невысокого роста, как хрупкая фарфоровая статуэтка, созданная рукой великого мастера. Ею хотелось любоваться бесконечно и бесконечно поражаться нежностью и изысканностью этого чуда, но при этом не разрушалось ощущение домашнего уюта. Девушка остановилась рядом с ним и без стеснения, как-то слишком уж просто, разглядывала гостя. А Кевин боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть возникшее перед ним видение.
— Как молодо выглядят некоторые люди этой реальности. — произнесла она странную фразу. — Я рада тебя видеть, Кевин.
У профессора очень уж явственно отвисла челюсть, а молодой человек усмехнулся:
— Позволь представить тебе мою госпожу — Королева счастья Энигма.
Челюсть захлопнулась как-то сама.
— Да, не так я вас представлял, — смущенно пробормотал он.
— Не переживай, я могу быть другой, — сухо проронила она, разглядывая широкие резные листья монстеры. — Так зачем ты приехал? — спросила она чарующим голосом.
— Увидеть тебя и умереть, — в тон ей ответил Кевин.
— Проследи, чтобы он тоже был на поляне, — не оборачиваясь к Вервольфу, произнесла Энигма, — желания человечества должны исполняться.
Глава 17
— Слушай, дружище, — спросил Жана Том, выходя из душевой с полотенцем вокруг шеи, — не хочешь позвонить Арин?
Жан прошелся по комнате и остановился у окна. Какое-то время он молчал, разглядывая ночные светила в небе. Том решил поменять тему разговора, столь очевидно неприятную Жану.
— Через час тебе сменять Фредо.
Чтобы не торчать на поляне всем троим, парни решили дежурить по очереди. Благо заветная цель располагалась недалеко от дома.
— Знаешь, мы с Арин несколько лет вместе, и она знает меня как облупленного, — вяло проговорил Жан, — но до сих пор не может принять меня таким, какой я есть.
— Все девушки собственницы и стараются нас почему-то переделать.
— А когда они нас переделают, — продолжил его мысль Жан, — то мы становимся им неинтересны.
— И тогда они опять пытаются нас переделать, — закончил Том.
Парни весело рассмеялись.
— Самое страшное не это, — сухо продолжил Жан, — она меня ревнует и не доверяет мне.
— Да, с этим тяжело жить. Но она тебя безмерно любит.
— Что верно, то верно. Поэтому я не хочу ей звонить.
— Ты в своем уме?
— Если со мной что-то случиться, то пусть думает, что я ее бросил, а не погиб. Скорбь и боль утраты любимого человека будет убивать ее саму. Она угробит свою молодость.
— А ненависть и обида заставят мобилизоваться и начать жизнь заново?
— Ну что-то вроде того…
— Если что-то с тобой случится, то она все равно узнает об этом от твоих близких, — Том покачал головой. — Может, ты ее не любишь?
— А может, хватит себя хоронить раньше времени, — вступил в разговор вошедший Фредо. — Собирайтесь, кажется, представление скоро начнется.
Парни, путаясь в вещах, наспех надевали камуфляжные костюмы.
— Закон подлости! Почему все мерзкое происходит именно ночью? — возмутился Том.
— Темные силы заключили такой договор, — саркастически проронил Фредо.
— Излучатели не забыли? — спросил Жан выбегающих из дома мужчин.
— Нет, сэр, — хором ответили они. На поляне начала светиться, озаряя все прилегающее пространство, радуга. От нее периодически выбрасывалось неведомое вещество в форме гигантской петли, очень напоминающее коронарные вспышки на солнце. Это зрелище завораживало, и если бы не предстоящая встреча, то можно было бы бесконечно любоваться красочными переливами.
— Том, беги к поглотителю! А ты, Фредо, как только активируется портал — будь наготове, — командный голос Жана звучал четко.