"Но отчего? – спросила тогда маленькая Наэри, - В чем причина вражды?"
Ар-Аран посмотрел на свою подопечную задумчиво, и на какое-то время в его непроницаемо-черных глазах девочка увидела сущность куда более могущественную и древнюю, чем Верховный Жрец. Сам двуликий Анэлот удостоил ее свои вниманием, и от осознания этого, Наэри охватил священный трепет, граничащий с ужасом. Лишь много позже, девушка научилась воспринимать близкое присутствие изменчивого бога, как что-то привычное.
"Свет и Тьма почти никогда не могут существовать вместе. Лишь немногим дарована возможность носить в себе обе эти непримиримые силы, и только единицам при этом удается не сойти с ума" – произнес, наконец, Ар-Аран. - "Такие как мы с тобой, Наэри, уникальны, но само наше существование равно пугает как Светлых, так и Темных, так что будь более терпима к Нэверину и его страхам. Поверь, он любит тебя, не смотря ни на что"
Ар-Аран умолчал о том, что в тот самый день, когда он забрал девочку в Храм, лишь считанные мгновения отделяли Наэри от смерти. Обезумевший от горя Нэверин уже занес кинжал над спящим младенцем, но своевременное появление Жреца не позволило случиться непоправимому. Анэлот вовремя направил своего верного слугу, сотворив Портал в самое сердце Светлой стороны Разлома. И в одном Ар-Аран был уверен точно – Наэри никогда не узнает от него о том, что первый день ее жизни в этом мире, едва не стал для нее последним. Слишком хорошо Жрец понимал ту цену, которой обойдется эта страшная правда: обида, ненависть, страх – вот, что кормит Тьму, и делает ее сильнее. Именно поэтому, первым, чему начала обучаться маленькая Наэри, был контроль над собственными эмоциями и именно поэтому, первые годы жизни девочка провела в комнате, защищенной руническими письменами, не позволяющими одной из противоборствующих сил одержать верх. Уравновесить чаши весов – это первостепенная задача для подобных Ар-Арану и Наэри, и лишь богам ведомо о том, каким хрупким может быть это равновесие.
И вот сейчас, когда девушка, промчавшись по темным коридорам, вошла в зал перемещений, исполненная самых светлых чувств, глаза ее сияли чистым золотом, точно таким же, каким сияли глаза Нэверина, вышедшего ей навстречу из Портала.
Мужчина был непривычно бледен, и улыбка на его лице выглядела неестественной и вымученной. Это заставило Наэри остановиться в нескольких шагах от него, словно бы она напоролась на невидимую преграду. Страшное предчувствие сковало душу девушки ледяным панцирем.
- Нэверин? – встревожено воскликнула она, - Что случилось? Что с тобой?
- Где Ар-Аран? – непривычным, хриплым голосом спросил мужчина, - Мне срочно нужно с ним поговорить!
От волнения и испуга, глаза Наэри замерцали расплавленным серебром. Тьма внутри довольно зашевелилась, разбуженная столь яркими и вкусными эмоциями. Нэверин вздрогнул, и едва не отшатнулся, а рука его сама собой потянулась туда, где обычно висела перевязь с мечом. Но в Храм нельзя было проносить оружие, и посему, жест этот оказался бессмысленным, но не укрылся от взгляда Наэри. Девушка попятилась, глядя на друга настороженно, с опаской, словно подспудно ожидала, что он вот-вот бросится на нее и без всякого меча.
- Наэри, не бойся, я не причиню тебе вреда. - Заметив, какое впечатление невольно произвел на девушку, с сожалением в голосе произнес Нэверин. – Прости, если напугал тебя.
Наэри растерянно молчала. Она еще не понимала, что происходит, но предчувствие чего-то близкого и неотвратимого давило на нее тяжким грузом. Только сейчас она заметила, как исхудал и осунулся Нэверин, как нервно дрожат его пальцы и какое отчаяние проскальзывает в его взгляде. Никогда прежде, Наэри не доводилось видеть его таким, и она отдала бы все что угодно, лишь бы не видеть и впредь.
- Что здесь происходит? – раздался за спиной девушки спокойный голос Ар-Арана.
Верховный Жрец выглядел совершенно невозмутимым, и казалось, ничто в этом мире не способно было поколебать его душевное равновесие.