Фазылов посмотрел на нее, как на диковинную зверушку, которая вдруг заговорила человеческим голосом. Наконец ответил твердо и бескомпромиссно:
– Даже не думайте, девочка.
Он повернулся и вышел. Глядя ему вслед, Маша прошептала обиженно: «Я вам не девочка, я энигмастер». На нее никто не смотрел, даже Витя Гуляев. «Неужели это из-за моей прически? – подумала Маша. – Или, страшно предположить, – из-за бабочек на блузке? А они мне так нравятся…»
5.
В коридоре Маша догнала ксеноархеолога Аристова.
– Два слова, – сказала она умоляюще. – Ну хорошо, три.
– Давайте, Машечка, что за церемонии, – сказал Аристов.
– О чем вы не успели рассказать про ирулкаров?
– Хм… Если вы имеете в виду их странные эксперименты… – с высоты своего немалого роста Аристов окинул Машу серьезным взглядом. – Что у вас на уме, дитя мое?
– Вы будете первым, кто об этом узнает, – клятвенно заверила его Маша.
– Что ж, извольте. В силу профессиональной подготовки вы должны понимать, что любой представитель иного разума потому таковым и называется, что он на самом деле иной. Даже самый дружественный, вызывающий нашу искреннюю симпатию и говорящий на одном с нами языке. Этот биологический вид прошел длинный эволюционный путь в условиях, совершенно отличных от земных. Он иначе устроен, у него иной метаболизм, иные история и культура, иные этика и система ценностей, и мыслительный аппарат функционирует по иным правилам. Доступно объясняю?
– Угумс, – сказала Маша нетерпеливо. – Полагаю, это была преамбула. И я давно созрела, чтобы выслушать амбулу.
– Еще пару слов, – усмехнулся Аристов. – Тем не менее, невзирая на все различия, с большинством галактических рас мы общаемся, сотрудничаем и в целом неплохо понимаем друг друга. А вот вам и амбула: существуют расы, с которыми понимание отсутствует.
– Почему? – поразилась Маша.
– Для меня, практика и реалиста… по первому образованию я, как вы знаете, ксенолог… это как раз неудивительно. По эволюционным причинам мы и не должны находить общий язык и точки соприкосновения интересов. Меня куда больше поражает то обстоятельство, что, вопреки всякой логике и законам мироздания, однако же находим и понимаем друг друга. Это главный парадокс и базовое противоречие ксенологии как науки.
– Забавно, – сказала Маша. – И тем не менее вы работаете ксеноархеологом и успешно двигаете вперед науку, построенную на парадоксе.
– Я археолог по второму образованию, – сообщил Аристов. – Давайте назовем это не парадоксом, а приятным сюрпризом. Так всем будет намного комфортнее, вы не находите?
– Нахожу, – согласилась Маша. – Но что там с этими непонятливыми расами?
– Ирулкары, – заявил Аристов, – были из их числа. Они были не просто иные, а совершенно иные. На совещании я сказал, что разумные расы, имевшие сомнительное счастье соприкоснуться с ирулкарами, сохранили о них не лучшие воспоминания. Это щадящая формулировка. Все, кто пытался вступить с ирулкарами в контакт, очень скоро оставили эти попытки, испытывая смешанные чувства изумления и отвращения. Взаимопонимание не то чтобы не было достигнуто – оно даже не обозначилось.
– Интересненько, – сказала Маша. – Как выглядели ирулкары?
– Если верить разрозненным источникам, они были очень большие, очень медлительные и очень уродливые. Но здесь стоило бы сделать поправку на общее негативное к ним отношение соседствующих рас, которые, ко всему, пострадали от странных экспериментов ирулкаров.
– Описатель «большие» не содержит негативных коннотаций, – заметила Маша.
– Ну, возможно…
– Что это были за странные эксперименты?
– Я уже начинал рассказывать про систему Фрирна, не так ли? Ирулкары из каких-то своих соображений рассеяли в атмосфере планеты Фрирна IV, другое название – Нпанда, несметное количество снежинок из металлической фольги.
– Может быть, они хотели порадовать обитателей планеты досрочным Новым Годом? – предположила Маша. Но тут же спохватилась: – Фольга… отражательная способность…
– Климатическая катастрофа в масштабах полушария, – покивал Аристов. – Вряд ли там раздавали пакеты с мандаринами, но снег посреди лета все же выпал. На Нпанде до сих пор принято пугать непослушных детишек осколками небесного зеркала…
Он вдруг оживился:
– А однажды, совсем уже в другой системе, Спайбара, они украли с планеты Кемрита двухсотметровую статую Хранителя Времен!
– Как это украли?! – не поверила Маша.