Кстати, когда-то похожие ловушки мастерила его мать, куда попадались мужчины всех возрастов и пристрастий. За это удивительное умение ее очень ценили те, чьи интересы она защищала. Для его матери не существовало ни государственных тайн, ни личных секретов, любая информация шла к ней в руки, прилипая к тонким нитям, отправленным прямо в цель.
Он помнил, как они с ней любили сидеть точно так же в вечерней тишине, а он, совсем еще мальчишка, заглядывал ей через плечо в журнал мод, который она листала. Смотрел и пытался расшифровать хоть что-то в мелькающем калейдоскопе красок, смутных образов и отсветов грядущих побед.
Седьмая фелиокатегория, темные волнистые волосы и отрывочные воспоминания - вот и все, что осталось от нее в наследство. Ему было восемь, когда она погибла, не вернувшись с очередного задания.
Эника совсем не похожа на его мать.
И в то же время очень похожа.
-Хозяева! - долетел из-за забора громкий голос. - К вам можно вломиться?
Это Селем Скулашов под руку с Ириной. Ира, как всегда, смотрит на Селема счастливыми глазами, а этот прохвост делает вид, будто весьма этому рад, хотя все его чаяния устремлены к совсем иным вершинам.
- Привет Эн, как дела? - тут Селем разглядел Романа: - О, Скучаев! Давно вернулся на землю предков?
- Утренним рейсом, - Роман поднялся из кресла, и Селем хлопнул по протянутой ладони.
- Мы с Иркой только что тебя вспоминали.
Роман усмехнулся.
- Можешь не верить, но я абсолютно серьезен.
- Вы смотрели последний выпуск новостей? - спросила Ирина.
- Лень было, - ответила Эника.
- Что читаешь?
Она повернула экран, чтобы показать текст. Ира нахмурилась:
- Не надоело?
- Нет, - сказала Эника.
- Что передавали нового из совета Конфедерации?- спросил Роман просто, чтобы поддержать разговор.
Ответил Селем:
- Да, все то же, что и всегда: астероиды, колонисты, патриотизм-идиотизм и «Общее Дело». Ирка, вот, решила завернуть к Энике, чтобы получить комментарии из первых уст. А я с ней за компанию, потому что мне тоже кое-что интересно узнать.
- Что же еще вам остается неясным? - перелистывая виртуальную страницу, поинтересовалась Келнер.
- Ну, для начала: что ждет колонию в астероидном поясе?
- Понятия не имею.
- Но ты же консультируешь головастиков из «Конкет Дэспас». Не верю, что ты не просчитываешь по их просьбе перспективы для проекта Микосяна.
- Спроси лучше моего брата. Он подробно расскажет тебе, что думает и про колонию, и про «Общее Дело». И даже адрес даст, куда это все следует послать. Как выражаются местные, сия затея - не по Сеньке шапка.
- То, что Уил не верит в «Общее Дело», известно всем и каждому. А вот что думает великая Эника Келнер, это по-прежнему большая тайна. Не устала секретничать? Колись давай: какие планы у «Конкет Дэспас» по поводу астероидов? Насколько там все серьезно?
Эника отложила ежегодник, осторожно собрала в руку отзывающуюся лиловым перезвоном паутинку и, дунув, послала ее в полет. Селем и Роман невольно проследили за ней до тех пор, пока плетение не скрылось за кустами сирени.
- Планы «Конкет Дэспас», - заговорила Эника, - интересуют меня лишь постольку, поскольку они соприкасаются со спасательной миссией и погибшим «Аиуи». Я консультирую их исключительно по вопросу зоны-икс, в которой вынырнет космический корабль.
- Но ты хотя бы можешь по-человечески ответить: стоит нам и Иркой вербоваться в колонисты или нет? - проговорил Селем, задумчиво созерцая улицу за забором.
- Лем, тебе нечем заняться?
- Есть, конечно, - согласился Селем, оборачиваясь к ней, - но возникает вопрос: если проект колонизации поясов астероидов, разработанный Микосяном, столь нелеп и непродуман, как считает твой брат и некоторые другие, то почему конфедераты вообще взялись его финансировать? Те, кто ничегошеньки не смыслят в прогностике, поют Микосяну дифирамбы. А те, кто мог бы пролить свет на будущее наших денег, почему-то воды в рот набрали. У меня складывается впечатление, что Микосян - самый крутой гипнотизер на свете. Ты хотя бы можешь сказать, кто он такой и в чем его выгода?
- Ну, если ты настаиваешь, могу поделиться секретом, что никакого Микосяна не существует, - сказала Эника, возвращаясь к своему ежегоднику.
- Не понял, - Селем отобрал у нее гибкий экран и швырнул не глядя куда-то вбок. Келнер не стала вмешиваться, позволив планшетке шлепнуться на стол посреди веранды. Тем более, что Селем не промахнулся, а планшетка не пострадала. - Что значит, «не существует»?
- Микосян - это псевдоним, - терпеливо пояснила Эника, - как это принято, один человек желает таким образом сохранить инкогнито. Имеет право. Человек, изображающий Микосяна на всяких встречах и ток-шоу, лицо подставное, а рассуждения о колонии и ее перспективах - пустой треп. Точнее, эта сторона проблемы меня мало интересует. «Общее Дело» это так, прикрытие для основной операции.