- Оставь Скучаева в покое.
- Отчего же? - возразил Перевалов. - Если ты не знаешь, как связаться с Эникой, то он наверняка знает.
- Ну, ты точно шпион! Ладно, - Селем решился, - я скажу тебе номер санатория, где она сейчас находится. Но если тебя на том конце не захотят с ней связать, я ни при чем.
- Хорошо, - легко согласился Перевалов.
- Только вот еще проблема, - Селем принял задумчивый вид, - если Эника поймет, что я тебе ее сдал добровольно, она меня в порошок сотрет.
- Если хочешь, скажу ей, что дал волю грубым порывам и пытал тебя долго и мучительно. Наставил фингалов, вгонял под ногти иголки...
- Ну, можно и без подробностей, - сказал Селем, - все равно она не поверит. Ты, знаешь что, ей скажи... Скажи, что скучаешь, что хочешь немедленно ее видеть, и чтобы она быстрее возвращалась.
- Ты сдурел? - Вячеслав был настолько ошарашен, что даже не нашелся, что еще добавить.
- Нет, Палыч, я абсолютно серьезно. Я потом тебе все объясню.
- Это такая маленькая месть за то, что я на тебя давлю?
- Я, кажется, уже говорил, что не мстителен.
- А как тогда тебя понимать?
- Сейчас главное - вернуть Энику обратно. И чтобы она была в форме. Это единственный выход. Она должна быть уверена, что кто-то в ней остро нуждается. А для этого ты должен ее удивить, вывести из спячки. Поэтому скажи ей то, что она меньше всего ожидает от тебя услышать.
- Я не буду ей этого говорить! - возмутился Вячеслав.
- Это замечательно, что не будешь. Но - придется, потому что это единственный шанс вытащить ее оттуда. Ты, может быть, ее последний козырь.
- Что ты несешь?
- Давай, быстро садись за стол! Я сам наберу этот чертов номер, - Селем подтолкнул Вячеслава к столу и буквально силой запихнул в кресло. - Значит, так, - продолжал он, не давая тому опомниться, - на вызов, скорей всего, откликнется такой смуглый парень с бородкой. Это Альваро Сантес. Он тот еще тип. С ним вообще ни о чем не говори, просто требуй Энику.
- Да что происходит? - Вячеслав попытался отстраниться, но Селем уже набирал на коммуникаторе нужные цифры. - То ты скрываешь ее местоположение, то порешь горячку...
- Все, не отвлекайся, вызов прошел! - Селем отпрянул по ту сторону стола, выходя из радиуса передающего контура. - Упирай на то, что ты должен видеть ее немедленно.
- Почему?!
- Скажи, что тебя волнует наша забастовка. Что ты видел во сне кошмар про взорванный кенотаф! Ну, ты же горел с ней пообщаться - так давай, действуй.
На экране коммуникатора возникло лицо молодого и довольно симпатичного мужчины с длинными волосами, забранными в хвост, и добрыми карими глазами.
- Э-э, - Перевалов растерянно взглянул на Селема. Тот замахал руками. - Здравствуйте...
- Доброе утро, Вячеслав Павлович! - произнес мужчина после едва уловимой заминки. - Или что там у вас в Земном - день?
- Да... Я прошу прощения, но мне бы надо...
- Конечно, - улыбнулся его собеседник, отчего вокруг глаз у него собрались десятки мелких веселых морщинок, - подождите минутку. Эни! - он повернул голову. - Ответишь или нет?
- Ты сможешь! - одними губами произнес Селем и, изобразив воздушное рукопожатие, на цыпочках вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.
Вячеслав выдохнул и посмотрел на экран:
- Эника?...
Глава И - Игры властелинов
ГЛАВА И - ИГРЫ ВЛАСТЕЛИНОВ.
- ...Он ничего не понимает! Ни-че-го! Думает, что я могу выбирать. А я не могу! - Эника нервно барабанила пальцами по обтянутому настоящей бычьей кожей подлокотнику. От иглы, воткнутой в вену на левой руке, прозрачная трубочка тянулась к капельнице, подвешенной к стойке на колесиках.
- Ему простительно, - сказал ей Альваро, - он ослеплен собственным видением мира, и твои мотивы от него ускользают. Но ты, красавица, сама виновата. Ты пыталась стать для него тем, кем не могла быть изначально. Для достижения цели тебе вовсе не обязательно было его приручать.
- О чем теперь судить? Ничего не исправишь, - Эника отмахнулась, но в глазах у нее при этом мелькнуло явное сожаление. Она все еще была раздражена после краткого, но в целом бестолкового разговора с Романом и из последних сил боролась с нарастающей волной деструктивной силы. «Натуральное» кресло не способствовало усмирению чувств, скорей даже наоборот - давило, вызывая инстинктивный протест.
- Встань и пересядь куда-нибудь, - посоветовал ей Альваро, - вот это бюро абсолютно чистое. За ним сиживали одни бюрократы.