- Это не любопытство, - ответила Эника, старательно размазывая сажу по лицу краем шейного платка, - мне действительно необходимо синтезировать новый путь, соединить то, что прежде считалось антагонистичным.
- И твои ИЛС это позволят?
- Это в их интересах.
- А смысл?
- Я думаю, что без синтеза я не одолею своего врага. Он опытнее и сильнее меня и постоянно опережает на несколько шагов. Мне нужно то, чего нет у него. Мне нужна твоя магия.
- В основе магии лежит любовь. Ты никогда не сможешь ею пользоваться, потому что боишься проявить чувства.
- Тогда научи меня, - сказала Эника, разом становясь серьезной.
- Ты не понимаешь, что просишь, - произнес он, встречаясь с ней глазами.
- Я все понимаю, Лем. Я готова ко всему. Только научи меня.
Он молчал.
- Пожалуйста!
***
Каменистое ущелье встретило Перевалова многоголосым эхом. Акустика вблизи Кенотафа продолжала преподносить сюрпризы, и сегодня создавалось впечатление, что на строительстве наблюдательного пункта работает чертова уйма техники. Все трещало, немыслимо грохотало, выло и стрекотало. Однако присмотревшись, Вячеслав насчитал только десять миниатюрных «Гномов» и один воздушный кран, который, по идее, вообще был призван беззвучно парить в воздухе.
Гигантский контейнер из огнеупорного материала с эмблемой «Конкет Дэспас», намалеванной на боку, стоял посреди шоссе. Одна из стенок была опущена и крепилась специальными тросами, создавая подобие пандуса. Но нему текла лента транспортера с упакованным в сетки псевдолитом. Двое рабочих с помощью крана грузили сетки на платформы и отправляли вверх по склону, мимо креста, прямо к зияющему входу в пещеру. Строительные «Гномы» возводили стены у пещеры, тем самым окончательно преграждая доступ к мифическому подземному лабиринту.
Строительная площадка была плохо приспособлена для «Гномов». Их колеса то и дело застревали в расщелинах и между камнями. Машины переворачивались, беспомощно урча, и скользили вниз. Еще двое рабочих, вместо того, чтобы класть раствор, то и дело вызволяли попавшие в переплет механизмы.
Вот и сейчас они пытались поставить в вертикальное положение очередного «пленника гор», а над ними стоял Селем Скулашов и вдохновенно помогал советами:
- Так, еще немного вправо! Теперь на себя! Одно колесо уже свободно. Поднатужились еще немного: раз, два...
- Интересно у тебя получается, - сказал ему Вячеслав, приближаясь.
- Палыч! - Селем оглянулся и, едва заметно припадая на правую ногу, двинулся ему навстречу. - Рад тебя видеть!
- Я тоже рад! - Они обнялись как старинные друзья. - Рассказывай, как ты. Где пропадал?
- Да так, кое-какие дела нарисовались.
- Эника меня посвятила в ваши проблемы с магистром Урана. Так что можешь не шифроваться.
- Вот как? - Селем отвел глаза, неторопливо потряс походной флягой, отвинтил пробку и надолго припал к горлышку. - Хочешь? - предложил он нейтральным тоном.
Вячеслав отказался.
- И что же именно она тебе поведала?
- Да, собственно, ничего существенного, о многом я сам догадался. О причинах вашего конфликта, например, или, - Вячеслав кивнул, - твоей благородной хромоты. Рыцарский поступок, как я понимаю?
- Вроде того, - Селем отсалютовал ему фляжкой: - Что ж, добро пожаловать в клуб огнепоклонников.
- Почему огнепоклонников?
- Так огонь - это ее родная стихия, - он сделал последний глоток и завинтил пробку, - не знал?
- «Дева ночи, хозяйка огненных колесниц»?
- Именно, - Селем сунул фляжку в петлю на поясе, - обжигает, но не греет. Ладно, ты-то как справлялся без меня эти дни?
- С трудом, - Вячеслав вздохнул, - но я много думал обо всем, что тут происходит. Должен сказать, я понимаю, отчего вы не спешили делиться со мной секретами. Видимо, я должен был сначала хорошенько повариться в этой истории, чтобы вас по-настоящему понять.
- Да ладно, Палыч, какие еще секреты! Я сам до сих пор ни одного толком не знаю, - Селем приставил руку козырьком к глазам, наблюдая за «гномами», один из которых опять умудрился опрокинуться ниже по склону и жалобно жужжал.
- Не скромничай. Эника тебе доверяет больше, чем самой себе, и я тебе даже завидую.
- И напрасно, - сказал Селем, - если тут кто зависти и достоин, так это ты. Вон, какой содом из-за тебя устроили!
- Вряд ли из-за меня, - усомнился Перевалов.
- А из-за кого же? - Скулашов посмотрел на него: - Эника почти десять лет тебя дожидалась. Планировала, вычисляла, запасалась нужными технологиями - и все ради того, чтобы твой выход на сцену обставить с максимальным комфортом и надежностью. Ты для нее теперь единственный свет в окошке.