С трудом мы выбрались из разрушенного лагеря, по заранее подготовленным верёвкам, кои совсем было не подготовлены к переносу раненных. Истощённые и морально убитые, мы едва сумели перебросить через высокий склон горы восемь раненных товарищей, оставив на поле боя ещё семь трупов, среди которых были и родители Кавеля с Сарой, отчего и так серьёзно раненный парень впал в истерику, но даже то было лучше, чем полностью вегетативное состояние его сестры. В прочем, нам надо было пройти ещё порядка километра до спрятанных телег со скрабом, что стоило так же не малых усилий всем нам. Ехать куда-то дальше, после того, как мы добрались до повозок, ни у кого не было ни сил ни желания. Мы решили остаться там. Костёр разводить было нельзя, хоть как-то шуметь, говорить только полушёпотом, даже поспать удалось всего пару часов, так как дееспособных людей осталось всего пятеро и из них трое были легко раненные. Только Ромул и Темпус оказались полностью здоровы, да и я не сильно то пострадал, ну, ещё Сара, но она всё так же смотрела на мир абсолютно пустыми глазами и никак не реагировала. Чуть позже пришёл в себя Кавель и скупо сказал, что она отойдёт, беспокоится не стоит.
На следующий же день, после молчаливой ночи, в течении которой лишь раненные тихо стонали, мы отправились в наше путешествие к горам на юге, так как более идти было некуда. Спустя всего лишь час пути, один из раненных скончался, что лишь усугубило нашу и так мертвецки бледную мораль. Однако, как мне казалось, эти события лишь закалили наш характер и сделали нас сильнее.
Глава 10
Прошла неделя. Мы неторопливо ехали по залитой грязью почве, изредка переговариваясь друг с другом, да слушая тихие стоны раненных, лежащих в одной из повозок. Пару раз на пути нам встречались люди, что бежали от войны в пустыню, они странно смотрели на нас, видя что мы идём в сторону сражений, но лишь молчаливо проходили мимо. Я шёл пешком, как и большинство людей, что в принципе могли ходить, так как нельзя было слишком нагружать животных, что бы они смогли пройти максимально много с минимумом отдыха. За это время Сара уже так или иначе пришла в себя и, хотя в её взгляде что-то пропало, она пыталась казаться даже позитивным человеком, в прочем, мы все прекрасно видели то, что наделе она уже морально мертва. Темпус вполне себе спокойно переносил все тяготы и невзгоды и мы могли с ним всё ещё шутить, допивать оставшийся алкоголь, в тайне от Ромула, да порой спарринговаться. В прочем, в спарринге, если он был не кулачным, я проигрывал абсолютно всегда, даже не приближаясь к победе, но это в любом случае было весело. Кавель, в свою очередь, держался в стороне ото всех и их проблем, кто-то мог бы подумать, что он погружён во всё то дерьмо, что с нами произошло, что скорбит о умерших, подавлен и растерян, но нет. Скорее ему было всё это безразлично и лишь раздражали ноющие люди, отчего он и проявлял желания ни с кем общаться. Ни с кем, помимо меня. Я его понимал и по вечерам, пока Темпус был чем-то занят: тренировками деревенских, помощи в готовке, уходом за раненными, мы с моим учеником, читали немногочисленные книги, что у нас сохранились, критиковали всё на свете, сетовали на глупость людей и свою, а так же развлекались, незаметно подползая к обедающим людям и воруя их тарелки прямо у них из под носа. Конечно же потом всё украденное возвращалось, а на нас орали, но это были мелочи. В общем-то, только я, старик, Кавель и, само собой, Раби были единственными, кто продолжил жить как ни в чём не бывало, быстро приняв все потери. Раби так и вовсе стал ещё более весёлым и позитивным, пытаясь приободрить остальных, однако это у него никак не получалось, а оттого по вечерам он закутывался в одеяло и тихо плакал. Остальные же всё ещё мучались и не хотели верить в то, что судьба вновь развернула избу удачи от них. Но хуже всех было Ромулу. Десур, кажется, винил себя во всех смертях и несчастьях, а некоторые колкие замечания и пытающиеся найти виновных люди, лишь усугубляли его состояние. Смотреть на это было тяжело, но я не знал чем помочь, от того попусту не лез к нему, хотя Темп пытался разговаривать с ним и вправлять мозги на место.
— Эй, Эррол, мы уже подъезжаем к горам, сходишь на разведку? Нужно проверить, сможем ли мы сейчас перейти горы, — спросил меня Ромул ближе к вечеру.
— Да, конечно. Слушай, что не так? Почему так неуверенно говоришь?
— Тц. Просто, я не уверен, что правильно поступаю. По моей вине и так погибло уже восемь человек. А сейчас… я веду нас прямиком к месту боевых действий, быть может все мы там умрём, из-за меня… — Начал он неохотно озвучить свои мысли с каким-то страхом в глазах.
— Во-первых это наше общее решение. Во-вторых, мы все прекрасно понимаем, что Ущелье не пробить никакими силами, а оттого сражения происходят в южных горах, даже не смотря на туманных тварей, там попусту легче пробиться. А это значит, что горы сейчас безопасны как никогда, монстры зачищены. Если нам удастся проскочить мимо военных, то мы в шоколаде! — Попытался я укрепить уверенность десура. — В-третьих, не ты виноват в гибели людей. В их смерти виноваты в первую очередь они, во вторую уже Мы. И заметь, не ты, а Мы.
— Я понимаю что ты говоришь, тоже самое мне талдычит старик, но ты не понимаешь меня. Я глава и несу ответственность за всё… не думал я, когда решался брать на себя бразды правления, что это так невыносимо.
— Да. Ладно, Ромул, сейчас остановимся на ночлег, ужинаем и я собираюсь в дорогу. Мне понадобится пару дней, быть может неделя… если не вернусь, то сам всё понимаешь, — улыбнулся я ему.
Примерно через пол часа пути, солнце стало стремительно ускользать вниз, меняя свой окрас от жёлтого к насыщенно оранжевому и мы остановились, дабы разбить лагерь на ночь. Уже привычно я с Раби и Кавелем стали раскладывать палатки, пока остальные заняты своими делами: разведение костра, поиск живности для охоты, готовка еды, уход за раненными. Раненные, к слову, более не умирали и хоть это радовало, а многие уже почти полностью восстановились, благо их ранения не были столь серьёзны. Мне в сумку сложили припасов на несколько дней путешествия и, поев со всеми горячей похлёбки из подстреленной по пути птицы, отправился в дорогу, решив, что достаточно отоспался днём, когда мне дали проехаться в повозке.
Без каких-либо задержек я молча ушёл, лишь кивнув нескольким людям на прощание. До самих гор был где-то один дневной переход, быть может чуть больше, но сие обстоятельство меня мало смущало, ведь все мы уже на сто рядов привыкли к однообразным переходам от одной точки к другой. Да и эта местность была поинтереснее пустыни: песок сменился грязью, которая становилась всё более густой и вязкой с каждым шагом, отчего ноги застревали в ней по щиколотку, редкие сухие кусты заменились странными, бледно-зелёными, вьющимися растениями, растущими везде и всюду, а так же совсем не было гор или холмов, просто бесконечное болото, на горизонте которого виднелись огромные хребты покрытые густым, голубоватым туманом. Путешествие проходило без каких-либо происшествий, лишь гул чьих-то криков и глухих взрывов постепенно приближались ко мне, да хлюпанье грязи под ногами вторило шумам идущей впереди битвы. Уже эти звуки заставили меня насторожиться и снизили моё настроение. Не хотелось бы попасть в самый разгар сражения. Наконец, спустя длительные часы утомляющей ходьбы, я вышел на небольшую возвышенность, с которой смог осмотреть состряпанный на скорую руку форт, стоящий в километре у подножья горы, а так же очертания его обитателей. И, на удивление, среди бесчисленных силуэтов людей, выделялись странные фигуры других рас, незнакомых мне. Быть может я о них слышал, видел где-то рисунки, но своими глазами таких существ я видел впервые. Сложно было сказать, кем именно были эти гуманоиды и антропоиды, разглядеть можно было лишь их яркие особенности: красные и фиолетовые цвета кожи, лишние конечности, необычные размеры тела, даже крылья. Одного взгляда хватало, что бы понять, что это и есть «горожане», но вот как так получилось, что их армия оказался со стороны пустыни, а позиции на горе удерживали ангелопоклонники? Однако, стоило мне лишь задаться этим вопрос и начать думать, что же делать дальше, как я был замечен. Какое-то существо, караульный сидевший на крупном валуне, явно что-то крикнул и указал рукой в мою сторону. Бежать или нет? В панике, я подумал, что это шанс вступить в контакт с ними и, быть может, заручиться некой поддержкой и возможностью, в конце концов, перейти через горы. Я выпрямился в полный рост и поднял руки наверх.