Любил Владимир Ильич детей, и дети привязывались к нему всей душой. В Шушенском жил поселенец, горький пьяница, у которого из четырнадцати детей выжил один — Минька. "Было Миньке шесть лет, было у него прозрачное бледное личико… — вспоминала Надежда Константиновна. — Ясные глазки и серьезный разговор. Стал он бывать у нас каждый день — не успеешь встать, а уж хлопает дверь, появляется маленькая фигурка в большой шапке, материной теплой кофте, закутанная шарфом, и радостно заявляет: "А вот и я"… Всегда пошутит и повозится с ним Владимир Ильич".
Из Красноярска Владимир Ильич привез игрушечную лошадь и подарил ее Миньке. Минька очень любил Владимира Ильича. Когда по окончании срока ссылки Владимир Ильич уехал из Шушенского, Минька захворал с горя.
Вместе с шушенскими ребятишками Владимир Ильич расчищал зимой каток. Сам он отлично катался на коньках и умел делать на льду разные замысловатые фигуры. Надежда Константиновна рассказывала, что Владимир Ильич "поражает шушенских жителей разными "гигантскими шагами"…" Теперь каждый год каток в Шушенском обязательно устраивают в том месте, где когда-то Ильич расчищал лед речки.
…Подходил к концу срок ссылки Ленина. "Владимир Ильич, — вспоминает Н. К. Крупская о последних месяцах ссылки, — перестал спать, страшно исхудал… Чем дальше, тем больше овладевало Владимиром Ильичем нетерпение, тем больше рвался он на работу".
"29 января 1900 года кончилась ссылка Ленина. В тот же день он оставил село Шушенское, с тем чтобы немедленно приступить к реализации своего плана борьбы за построение марксистской партии, к созданию общерусской марксистской газеты".
Ульяновы тронулись в путь.
Стояла холодная зимняя погода. Енисей спал, под толстым ледяным покровом. Быстро мчались лошади по гладкому льду, мчались днем, мчались ночью, при холодном лунном свете. "Мчались вовсю, — вспоминала Надежда Константиновна, — и Владимир Ильич — он ехал без дохи, уверяя, что ему жарко в дохе… уносился мыслью в Россию, где можно будет поработать вволю".
Далекая Сибирь, глухое село, утопавшее в навозе, село, где, кроме ссыльных, единственный интеллигент — учитель, тянувшийся к местной аристократии: попу да двум лавочникам, с которыми он дулся в карты и выпивал.
Таким было Шушенское.
Тысячи других сибирских сел были еще глуше, меньше, беднее.
Сегодня из сибирского села Шушенского можно разговаривать по телефону со столицей государства. Послушав последние известия из Москвы, шушенский крестьянин узнает доносящийся из репродуктора голос своего односельчанина, рассказывающего перед микрофоном местного радиоузла о том, как лучше выращивать сахарную свеклу. По улицам села спешат учащиеся местного, шушенского техникума; крестьянские дети уже не отправляются пытать счастья в далекий город, где в старое время редко, очень редко открывались перед ними двери гимназии. В сельской больнице есть почти все, что бывает в городской больнице, и даже сложные установки для лечения электричеством. Шушенский крестьянин забыл, что значит работа на богатея, что значит кулацкая кабала. В селе два колхоза — имени В. И. Ленина и имени Н. К. Крупской. Тракторы работают на колхозных полях, электрическим светом залиты колхозные постройки.
У села Шушенского и окружающего его района свой пятилетний план. По этому плану новые сотни гектаров вчерашней целины уже засеваются золотой минусинской пшеницей. Пришли в район десятки тракторов, комбайнов, молотилок, на которых еще свежа заводская краска. В селе появляется промышленность, пусть еще небольшая, но своя: шушенцы сами будут делать мебель, кирпич, минеральные краски. А новостройки — Дом советов, большая гостиница, Дом культуры с красивой колоннадой у главного входа, агрономический городок около техникума — ведь они делают село еще краше, еще богаче.
В январе 1949 года был составлен генеральный план превращения Шушенского в социалистический город.
Недалеко от берега реки Шушь стоит ныне памятник Владимиру Ильичу.
Лучшие скульпторы работают над проектом второго, монументального памятника из белого шушенского мрамора, который решено установить на главной площади.
Скульптура гения человечества будет возвышаться над новым Шушенским, над одним из многих тысяч русских сел, неузнаваемо преображенных по ленинскому плану продолжателями его великого и непобедимого дела.
ГЛАВА IV. ПУТЕШЕСТВИЕ В ГЛУБЬ ВЕКОВ