Короче кажется курейцам зимняя полярная ночь: новая электростанция дала свет в их дома. Протянулись на столбах телефонные провода. Самолеты доставляют в Курейку свежие газеты и новые кинокартины.
Пароходы, привозящие экскурсантов, скоро будут причаливать уже не к обрывистому берегу, а к пловучему речному вокзалу — дебаркадеру. Его строят специально для Курейки.
Архитекторы и строители работают сейчас над проектом величественных, монументальных сооружений. Их воздвигнут там, где некогда были разбросаны заледенелые избушки. С палубы полярного речного экспресса пассажиры еще издали будут любоваться гранитной набережной, увенчанной огромным скульптурным изображением великого вождя народов.
Такова новая судьба заброшенного, дикого станка, места самой тяжелой политической ссылки, какая только могла быть в глухой сибирской дали.
Далеко друг от друга берега. Бездонно бледноголубое небо, не окинешь взглядом водную ширь.
Но что это случилось вдруг с далеким мысом? Он приподнялся и повис в воздухе. Поразительная картина! Смотрите, и другой берег тоже легко оторвался от воды, приняв очень неустойчивое положение.
Это мираж. Вода, принесенная рекой с юга, теплее воздуха. Она нагревает над собой тонкий воздушный слой. Очертания дальнего берега отражаются от верхнего, более холодного слоя.
Здесь, в низовьях, Енисей так широк, что кажется, будто вот-вот река незаметно перейдет в залив, растворившись в соленых водах Карского моря. И действительно, до устья Енисея уже недалеко.
Теперь, когда к устью сибирской реки каждый год без особых приключений плывут караваны кораблей, трудно представить, что еще недавно десятки смельчаков тщетно искали надежные пути через льды Карского моря, перенося лишения, терпя бедствия, теряя спутников.
Вот краткая история морских плаваний на Енисей.
Достоверно известно, что русский человек знал самую северную часть реки уже в конце XVI века, вероятнее всего — в семидесятых годах.
В семидесятых годах? Нет ли тут ошибки? Ведь даже Ермак со своей дружиной перевалил через Урал только в 1581 году. Выходит, что русские плавали к северным берегам Сибири еще до ее присоединения? Да, именно так и было. Недавние исследования академика Берга подтверждают это обстоятельство, говорящее о смелости и удивительном мореходном мастерстве наших предков, задолго до иностранных мореплавателей проникнувших в Карское море. Найдены старинные документы времен Ивана Грозного, в которых упоминается о возможности торговли в устье Енисея, причем из этих документов мы узнаем и забытое ныне древнее название этой реки — Исленди. Жаль, что история не сохранила нам имен первых русских людей, плававших так далеко на восток.
Простой казак Кондратий Курочкин сделал затем весьма важное открытие. Побывав в низовьях реки, он рассказал, что "падет (то-есть впадает) Енисей в морскую губу… и проезд с моря к енисейскому устью есть" и что, кроме того, "большими кораблями из моря в Енисей пройти мочно".
Это открытие было сделано в 1610 году. Представим на минуту те отдаленные времена. Минин и Пожарский еще не начинали тогда своего похода за освобождение белокаменной Москвы, к совершенно пустынным берегам величайшей американской реки Миссисипи успел проникнуть только один европеец, Нью-Йорка не существовало еще и в помине — вот как давно это было, но уже и в те годы русский человек отважно путешествовал в полярном бассейне. Совсем недавно восточнее мыса Челюскин найдены следы пребывания древних русских мореходов, совершивших в начале XVII века выдающийся подвиг: они обогнули морем самую северную точку материка. И если бы царь и воеводы не запретили вскоре плаваний в Мангазею, то, может быть, сквозной путь вдоль северных берегов Европы и Азии мореходы разведали бы на столетия раньше.
Но строг был указ, и царская стража зорко караулила ослушников. Много лет не видели просторы Карского моря паруса, не слышали человеческой речи.
Но вот, осторожно лавируя между льдинами, снова пробирается на восток от Оби какое-то небольшое суденышко. Это дубель-шлюпка "Тобол" лейтенанта Дмитрия Овцына, участника Великой Северной экспедиции, снаряженной для описания всего северного русского побережья.
Труден путь лейтенанта. Он начинает плавание в 1734 году, но льды преграждают судну дорогу. На следующий год история повторяется; вдобавок цынга, страшная болезнь полярных исследователей, валит с ног команду. Умирают матросы, умирает рудознатец, который должен был распознавать ископаемые богатства океанских берегов. Снова проходит год, и снова льды не хотят пропустить судно к заветному Енисею.