Мира прогнала воспоминания. Встретилась с Ллэром взглядом. Попросила:
— Эль, расскажи мне про Урсейю.
— Урсейю? — он нахмурился. — Она… Хорошо, только погоди. Что с атради?.. Ты смогла?..
— Не всех. Но те, кто выжил, уже на Эннере, — виновато посмотрела на него. — Можно, я тебе потом все расскажу? Сейчас ты… Или нет, подожди, — Мира улыбнулась, не выпуская из правой руки его ладонь, левой ласково провела по взъерошенным коротким волосам. Ллэр только-только приходил в себя. Ослабленный болезненными метаморфозами организм продолжал бороться, сил не хватало, даже находясь под питательными лучами луны. Должно пройти еще много времени, прежде чем он по-настоящему окрепнет, станет доа. Но Мира не хотела ждать. Не умела и не собиралась учиться, потому что знала, как помочь, как ускорить. — Я, конечно, не моя мать, — хитро прищурилась, крепче сжимая его руку. — Но тоже умею воскрешать. По-своему. Правда, есть только один способ поделиться энергией тлай, — она стянула пеньюар через голову, отбросила в сторону. — Подходит не для всех, — села ближе, нежно пробежалась кончиками пальцев по его обнаженной спине снизу вверх. Слегка надавила на плечи, вынуждая Ллэра улечься обратно на песок. — Но тебе повезло, потому что с тобой я могу себе это позволить. И позволю, — осторожно, как будто своим весом могла раздавить, уселась сверху. Встретилась взглядом. — Доверишься мне?
Ллэр вскинул одну бровь, ухмыльнулся, ответный взгляд был красноречивее любых слов. Он лишь глазами, не спеша, скользнул по ее телу, но все остальное- предоставил ей.
Это была не просто физическая близость, не просто секс. Или не секс вовсе. Что-то иное, некий глубокий, значительный обмен энергией. Она ничего ни брала, только отдавала. Делилась своей силой, изучала каждую клеточку на теле Ллэра, наполняла собой. Неторопливо, бесконечно долго, готовая на любые безумства, совершая их, пока у самой не осталось сил.
А потом они привычно лежали рядом, прижимаясь друг к другу. Молчали, купаясь в отголосках наслаждения.
— Помогло? — не вытерпела Мира. Приподнялась на локте, заглядывая в глаза Ллэра. — Учти, это мой первый раз, но я старалась. Очень.
— Надо подумать, — Ллэр покусал губу, — проверить… — нарочито шумно вздохнул, уставился в небо и вдруг повалил ее обратно на песок. Выдохнул в самое ухо. — Может, закрепить?..
— Справишься?
— Сомневаешься?
— Провоцирую, — шепнула она, прикусывая мочку его уха и прекрасно зная, какая последует реакция.
Они сидели на песке, у самой воды- безграничный, спокойный океан мира тлай иногда начинал волноваться, и тогда мягкие волны подбирались к их ступням, мягко, словно чего-то боясь, касались, и снова откатывались прочь.
— У доа совсем другая чувствительность кожи, — задумчиво проговорил Ллэр, глядя на свою раскрытую ладонь, потом на тыльную сторону, сжимая в кулак и снова раскрывая. Его кожа еще не светилась так, как у нее, но уже были заметны изменения. — Атради могут… могли, — хмыкнул, — могли… не ощущать ни холода, ни жары. Если хотели.
— Разочарован?
— Ни в коем случае, — он усмехнулся. — Просто надо заново учиться, привыкать к обычным вещам. Будешь следить за тем, чтобы я тепло одевался?
— Угу, и лечить твой насморк, — Мира рассмеялась. И удивилась, как беззаботно это вышло. Как будто и не было всех пережитых волнений, как будто все страхи отступили разом, как будто плохое, действительно, осталось позади. А впереди- совсем другая жизнь. Абсолютно незнакомая, новая, в которой они могут быть просто счастливыми, в которой обязательно найдется возможность осчастливить тех, кто рядом, кто дорог и важен. — Уже думал, чем собираешься заниматься?
— Неа. И вот знаешь, мне, наверное, впервые за долгие годы не хочется об этом думать. Может, сознание еще не перестроилось… А ты? Чем хотела бы?..
— Собираюсь заключить выгодную сделку с матерью, — Мира загадочно улыбнулась. Теперь, когда она многое вспомнила, а главное, столько узнала от Самара, ей будет чем заинтересовать Таль, заставив согласиться на все условия. — Раз уж я так или иначе необходима для ее экспериментов, то хотя бы должна разбираться, что именно там происходит… в этом ее Институте крови. А еще, — встретилась взглядом с Ллэром, — хочу, чтобы у нас с тобой был уютный дом. Только наш. Не замок. Подальше от всех. И чтобы мир… — снова рассмеялась. — Не важно, какой это будет мир.
Он ответил не сразу. Некоторое время смотрел ей в глаза, улыбался краешками губ, потом опустил голову.
— У меня есть на примете одно место… Дома там, правда, нет, но его всегда можно построить… — задумчиво провел ладонью по песку, сгребая и снова выпуская его. — Хочешь, чтобы было поменьше солнца?
— Хочу, чтобы там был ты, — она перестала улыбаться. Серьезно посмотрела на него. — Расскажешь?
— О месте? — он усмехнулся.
Мира повозилась, устраиваясь поудобнее. Сначала откинулась назад, упершись руками в песок. Тут же передумала, улеглась на спину, положив голову Ллэру на колени, перехватила его взгляд. Нежно коснулась щеки:
— Можешь начать с места, если так проще.
Некоторое время он просто смотрел на нее, ласково гладя по волосам. Потом тихо проговорил:
— Я обязательно все испорчу. И не раз.
Мира испуганно застыла, сжалась. Уже испортил, пронеслось в голове. Но все же заставила себя побороть страх, улыбнуться. Шутливо бросить, сделав вид, что уверена в его ответе, знает, каким он будет, и что после него обязательно на душе станет спокойно и легко:
— Думаешь, будет лучше или проще, если я сейчас исчезну? И мы никогда больше не встретимся?
— Нет, с чего ты?.. Нет… — растерянно улыбнулся. — Просто предупреждаю, чтобы ты хоть примерно понимала, с чем будешь иметь дело. Потому что хочу, чтобы у нас получилось. Правда, я сам не вполне представляю… — качнул головой. — Не умею. Никогда не… — замолчал. — Я клинически упрям, когда у меня есть цель. Но, вот сейчас подумал… Наверное, по-настоящему не верил, что, действительно, найду способ вернуть всем нам смертность, — хмыкнул. — Хотя технически, не я нашел, но это неважно. Просто все очень неожиданно. Ты- неожиданно. Даже больше, — Ллэр сглотнул. Серые глаза вновь смотрели серьезно, с какой-то совершенно новой теплотой. — Помнишь, я сказал, что знакомиться с тобой не входило в мои планы?.. Помнишь, конечно. Не самое приятное, что мог ляпнуть в подобной ситуации. И прости… Но я могу объяснить. Попытаться. Это- хорошо. Что не входило, что не было частью замысла. Потому что когда я что-то планирую, рассчитываю- все, что существует- это цель и средства. Так было всегда. И если бы я сразу собирался через тебя подобраться к Таль, я никогда бы не увидел в тебе- тебя. И я бы… Ты в моей жизни- это свет. Яркий… Ошеломляющий. И я боюсь, что он исчезнет. Я- эгоист и не умею быть с кем-то. Очень, очень хочу научиться…. Если бы вместе с продолжительностью жизни можно было подправить и характер, а?
Он говорил, а ей хотелось одного- заткнуть уши, чтобы не слышать. Исчезнуть, убраться подальше, спрятаться в какую-нибудь темную нору, где никто никогда не найдет, сжаться в комок, зажмуриться, вдохнуть и разучиться дышать.
Он говорил, а она чувствовала, как разрастается в горле ком, как по обнаженной спине ползет холодный, липкий страх, как медленно, глухо и безнадежно стучит ее сердце, словно отмеряет оставшиеся им вместе минуты. И сил- на одно дыхание.
Когда Ллэр, наконец, замолчал, осознала, какая же она идиотка. О чем думала? На что надеялась? Уютный дом все равно в каком мире?! Дура! Наивная дура!
Мира сумела сесть, отодвигаясь. Подтянула к груди согнутые колени, обхватила их руками, отвела взгляд- нагота неожиданно мешала, смущала. Прикусила нижнюю губу, чувствуя, как из глаз готовы хлынуть слезы. Понимала, что Ллэр, может быть, впервые в жизни так откровенен, так искренен. Что не стал бы никогда делиться страхами, обнажать душу, если бы она, Мира, не имела значения в его жизни. Но боль от его слов затмевала всё- все мысли, чувства, желания, логику. Правильно или не правильно- уже не важно, все рухнуло, утратило смысл. Всё смешалось, горело, выжигая в сердце дыру.