— Понятную.
— Одно из свойств браслета — связывать биополя двух людей, — Ллэр помолчал, может быть, подбирая слова. — Вероятно, Роми собиралась перенести тебя, и предполагалось, что пока трансформация не завершится, Наручник защитит тебя за счет ее биополя от солнца Тмиора.
— Куда перенести? И зачем? — нахмурился Адан, делая ещё одну затяжку.
— В Тмиор. К себе домой, подальше от тех существ. Думаю, это единственное, что пришло ей в голову. В общем, правильно пришло, только вот что-то пошло не так, — он посмотрел на Адана. — Твой наручник мертв. Роми — едва жива, из нее высосали всю жизненную энергию.
— Я высосал?
Ллэр пожал плечами.
— Если бы я точно знал, с чем вы столкнулись, я б смог ответить на этот вопрос. Но я не знаю. К сожалению, ты, как я понимаю, тоже. Там на пустыре зашкаливает энергетический фон. Хотя природу выброса я понять не могу, логично предположить, что Наручники имеют к этому самое прямое отношение. Могу я посмотреть?
Адан колебался всего секунду.
— Тмиор — это что? Или где? — спросил он, протягивая руку.
Ллэр даже не прикасался к браслету: металлическая дужка вдруг раскололась в одном месте и мягко соскользнула с запястья. Упав в ладонь молодого человека, на миг тускло засветилась и снова превратилась в обыкновенное блестящее кольцо без застежки.
— Абсолютно мертв, — пробормотал Ллэр, сжал пальцы. Продолжил, глядя на кулак: — Ты допускаешь возможность существования параллельных Вселенных?
— В данный момент, — все еще не придя в себя от изумления, пробормотал Адан, — я допускаю любую возможность.
— Тогда все просто. Тмиор — это и что, и где. Это всего лишь один из многих известных миров, самый молодой и возможно самый необычный.
— Просто? — хмыкнул Адан. Поискал глазами пепельницу, собираясь потушить сигарету, но не нашел. И в тот же миг понял, что тушить больше нечего — окурок исчез. Несколько секунд он в недоумении смотрел на свои пальцы, потом перевел взгляд на Ллэра. — Это ты тоже можешь объяснить?
— Некоторые вещи мы просто… можем, — ухмыльнулся он. — Но ничто не исчезает в никуда. Ты, видимо, намусорил удаленно. Где обычно стоит твоя пепельница?
— Мы?! Что значит мы? — местонахождение окурка волновало теперь меньше всего. — Ты говорил… — Адан запнулся, вспоминая услышанное несколько раз слово. — Атради, правильно?
— Я — да. Ты, конечно, нет. Ты — доа или скоро станешь им, когда завершится метаморфоза. Вы что-то вроде двоюродных братьев атради. В чем-то похожи, в чем-то ничего общего. Одни корни, разное будущее, если можно так сказать, — он помолчал, потом снова ухмыльнулся. — И опять спрошу, тебе длинную версию или пока достаточно?
— Мне понятную версию, — Адан вернулся к креслу и буквально рухнул в него. Кивнул на лежащую без движения Миру. — Она тоже атради, как ты? Или как я?
— Нет, она не атради и не доа, — Ллэр остался у окна. — Она — пешка. Разменная монета. Мира должна была погибнуть. Вернее, её собирались убить. Роми не соврала, когда сказала про аварию.
— Даже так?! — грубо оборвал Адан, от услышанного по спине побежал предательский холодок. Он сам себе не мог объяснить почему, но именно Роми теперь винил в так называемой метаморфозе, о которой говорил Ллэр. До встречи с ней он был обычным и нормальным. Если что-то и случилось, то там, внизу у стойки. Скорее всего, когда девица странно зыркнула и откинула его куда-то… Обратно в Бэар или… Не важно. Важно другое — вот почему Роми приперлась к нему в машину, собралась защищать, переносить в свой Тмиор, даже не интересуясь его мнением. — Если она, — Адан кивнул на Миру, — должна была погибнуть, ты почему-то ее спас. Дважды, — тихо добавил он. — И сказал, что она нужна живой. Значит, для тебя она вовсе не разменная монета. А еще ты привел ее сюда, ко мне… Ллэр, зачем вы пришли?
Он хмыкнул:
— Я пришел поговорить. С собой её потащил только потому, что не хотел бросать в Замке, — Ллэр наконец прекратил созерцать картину за окном, тоже сел в кресло. — С таким характером это чревато…
Адан невольно улыбнулся.
— Не веришь?
— Верю. Характер у неё действительно не сахар.
Ллэр кивнул, помолчал.
— Мой единственный опыт подобного разговора — когда я был на твоем месте, — он обернулся, посмотрел на Миру. Перевел взгляд на Адана. — Ты опасен. И для себя, и для окружающих, если это тебя волнует хоть каким-то образом. Я шёл поговорить, а увидел… Бесконтрольную ментальную силу, которая к тому же еще будет расти. Наш потенциал не раскрывается весь сразу. Первый всплеск обычно идет в половину силы. Пусть на поле меня не было, но я могу предположить… Тебе плевать на Роми, на Тмиор, но суть не в этом. Суть в том, по всем следам, по тому, что ты сам помнишь о тех… Тенях — за тобой пришли. И ты не дал себя в обиду. Насколько я разбираюсь в подобных вещах, этим не ограничится. И не то чтобы я сильно переживал за твою жизнь из чисто альтруистических побуждений, но ты побывал вместе с Мирой в Плеши и после этого чуть не убил Рэм, а вот это уже лежит в плоскости моих непосредственных интересов.
— Каких именно интересов?
Ллэр поморщился, ответил, словно нехотя, после паузы.
— Я хочу изменить кое-что в моем образе жизни. Это сейчас мой единственный интерес. Возможно, не только Мира, но и ты сможешь мне в этом помочь…
Адан изумленно уставился на него. Он ожидал претензий, упреков, даже угроз, а Ллэра, казалось, не волновало то, что случилось.
— Я пока не знаю, как, если твой удивленный взгляд должен означать именно это. Но ты вовлечен, а значит, нам по пути. По крайней мере, в ближайшее время, если у тебя нет склонности к самоубийству, — он помолчал. — Наверное, я должен был еще кое-что объяснить о мироустройстве. Атради считают, что Тмиор — центр, а еще точнее — вершина некого конуса или ядро шара, Солнце всего. Есть миры, которые принято называть Зрелыми. Они — вокруг Тмиора. Потом следует некая Граница, преграда, за которой — все остальные. Вы. Песочница. Зрелые миры не так уж отличаются от многих миров Песочницы, но они находятся с другой стороны, многие из них — в курсе существования иных реальностей, для них путешествовать в параллельные Вселенные так же обыденно, как для других — поехать в другую страну. Они в той или иной степени знают и об атради, и о Тмиоре. Вы же ничего не знаете, — он развел руками. — А еще есть Плешь. Некий фильтр. Но местами хреновый такой фильтр. Дырявый. Тот бар, что ты упоминал сегодня — скажем так, именно там и находился. Но это не то место, куда можно случайно забрести по дороге домой. И в вашем там появлении я и хочу разобраться. Потому что Плешь всюду и в то же время — плотнее по эту сторону Границы. Настолько плотнее, что твое случайное попадание туда практически исключается. Есть правила, есть законы, есть Смотрители атради… Тебя там, вообще, не должно было быть.
— А ее? — Адан кивнул на Миру.
— Она — случайный сбой в механизме контакта Тмиора и Зрелых миров. Подправили бы память и отправили бы домой. В Актарион. Собственно, Роми так и сделала.
На отсутствие информации жаловаться не приходилось. Наоборот, её было много. Слишком. Настолько, что связать всё услышанное в одно целое, задуматься, сопоставить факты просто не получалось.
— Понятно, — Адан потянулся к пачке. Закурил, медленно выпуская дым. Вдруг с удивлением заметил на столике пепельницу с одним единственным окурком. Его окурком. Улыбнулся: — Я бы тоже хотел во всем разобраться. Что конкретно ты предлагаешь?
— Как бы парадоксально это ни прозвучало, но для начала я предлагаю тебе пойти сейчас с нами. В мой мир. Тмиор. Тут я больше ничего не могу сделать для нее, — Ллэр кивнул на Миру. — Тебе не нужен браслет, чтобы защититься от нашего солнца, в остальном там безопаснее всего.
Адан задумчиво уставился на тлеющий конец сигареты. Ллэр не договаривал. Может быть, врал. Внезапные телепатические способности тому виной или просто голос опыта, но уверенность, что это так, была практически стопроцентной. Адан не сомневался, просто знал, чувствовал. Другое дело, что с этим знанием делать дальше. У Ллэра могли быть собственные причины не доверять и сознательно о чем-то умалчивать. Он бы на его месте точно не стал откровенничать с психом, не способным контролировать желания и мысли. Тем более, если когда-то сам побывал на его месте.