16. Наталья
Сначала я даже не поняла, что произошло. Нажала на газ – и никакой реакции. Еще раз, еще. Выключила двигатель, завела снова – тот же результат. Вообще-то, машина уже пару месяцев вела себя подозрительно: то плохо набирала скорость, то трогалась с места прыжком. Но чтобы так?
Своего мастера я так и не нашла. Ремонтом, предварительно на меня наорав, занимался Сашка. Я даже имени его механика не знала, не то что телефона. И поэтому позвонила Ольге.
- Витька уехал, - сказала она, выслушав мою горестную повесть. – А я номер не знаю. Но зато знаю, кому ты можешь позвонить.
- Нет! Сдурела? – возмутилась я.
- Ни капли. Матвеева, только не ври, что о нем не думаешь. Я же вижу, как тебе иногда глазки туманит. Так о мужике вспоминают. Уверена, это не твой психопат. И не Федечка. А тут вполне себе повод.
- После того раза? Стыдобища такая.
- А вот заодно и тестик. Если пошлет лесом – просто выкинешь из головы. А если постарается помочь…
Я позвонила. Нарвалась на раздраженный ответ, всплакнула. А потом он вдруг перезвонил и приехал. И вот теперь я лежала на диване, уперев ноги в теплый Тошкин бок, в полной прострации, не в состоянии додумать до конца ни одну мысль.
Что я делаю?! Что вообще происходит?
Звонок Ольги заставил вздрогнуть.
- Ну и? – спросила она. – Что это было?
Я рассказала.
- Блин… Я тебе предлагала с ним в киношку сходить, - обалдело протянула она. – А это уж как-то… слишком.
- Все, Оль, умерла так умерла, - обреченно вздохнула я.
- Ну, в конце концов… может, и ничего. Ты у нас девочка взрослая. И вообще не девочка, а почти разведенная тетенька. Только телефон мне его дай. Ну мало ли он маньяк какой. Чтобы хоть знать, где твой труп искать, если что.
Полночи я провертелась без сна, а утром чуть не проспала. Хорошо, что собрала все с вечера. Кое-как привела себя в человечий вид, накормила Тошку, и тут позвонил Антон.
- Привет. Я во дворе. Зеленый Аутлендер.
Можно подумать, я знаю, как выглядит Аутлендер. Искать в интернете времени не было. Подхватила сумку и побежала.
Зеленый внедорожник мигнул дальним светом.
Мама дорогая, а это не его ли я подперла на Чайковского, когда попала в больницу? Почему бы и нет? Тошку-то он как раз там нашел.
Пока не выехали на Кольцевую, больше молчали. Иногда Антон посматривал в мою сторону, но тут же переводил взгляд обратно на дорогу. Меня мелко потряхивало, даже пальцы начали неметь. А еще я ругала себя за то, что надела под куртку белый ирландский свитер, который меня полнит.
Успокойся уже, истеричка! Сама сказала: умерла так умерла. Чего тебя так разобрало-то?
А то, что он везет меня к друзьям в качестве своей девушки.
Ну и что? Ты же ведь не его девушка.
В том-то и дело!
А, так вот что тебя жрет?
Черт, да заткнись ты уже!
- Долго ехать? – спросила я, чтобы не молчать.
- Часа два. В сторону Лодейного поля. Знаешь, где Свирь?
- Ничего себе, - удивилась я. - Далековато для дачи.
- А это чтобы от людей подальше. В глуши. Лехин отец генерал в отставке. И дача там вполне генеральская, дворец такой. Отец с матерью к Лехиной сестре в Крым переехали, так что дача в их полном распоряжении. Лехи с Маринкой.
И вот тут до меня дошло. Как до жирафа. Если я вроде бы его девушка, то подразумевается, что и спим мы вместе. Это он имел в виду, говоря «никаких ничего»? И не спросишь ведь. Ну ты, Наташа, и тупка… Ну, будем надеяться, что и правда… никаких ничего.
- Слушай, Антон, - я покосилась на него. – Я насчет алкоголя не очень…
- В смысле? – усмехнулся он. – Напиваешься и танцуешь стриптиз на столе?
- Нет. Просто меня берет быстро. Сначала болтаю глупости, потом забиваюсь в угол и засыпаю.
- Интересно будет послушать, как ты болтаешь глупости. Не беспокойся, мы обычно без фанатизма. Да и еды всегда столько, что скорее объешься, чем нажрешься. Я тоже много не пью. Тем более, завтра обратно ехать.
Слово за слово – и вскоре мы уже болтали, смеялись. Как в тот день, когда я приехала за Тошкой. Словно и не было ничего.
Я всегда любила конец сентября, пока еще тепло и так красиво. Солнце светило вовсю, ветер на скорости пробирался в приоткрытое окно и трепал волосы. «Питер-FM» добавлял драйва. Как Антон вел машину – я даже не завидовала, а просто любовалась.
Два часа пролетели незаметно. Напряжение ушло само собой, а вместо него появилось предвкушение чего-то очень хорошего. Хотя тревожный мятный холодок нет-нет да и возникал в животе.
Свернув с трассы, мы еще минут пятнадцать тряслись по ушатанной грунтовке. Проехали небольшой поселок, за которым дорога уперлась в тупик, где уже были припаркованы четыре машины. За высоким забором среди сосен действительно стоял настоящий дворец с красной черепичной крышей. Тянуло дымком, в саду гремела музыка.
- Ну идем? – поставив машину, Антон ободряюще дотронулся до моей руки. – Не бойся, я тебя в обиду не дам.
Сначала мне от страха показалось, что народу в саду видимо-невидимо. Я вообще чувствовала себя скованно в больших компаниях, а уж в незнакомых и подавно. Но на самом деле гостей, кроме нас, оказалось всего четыре пары, все примерно нашего возраста. Плюс хозяева: высокий парень со стильной русой бородой и его ослепительно красивая жена где-то на седьмом-восьмом месяце беременности. Антон представил меня, и я не знала, куда деваться от удивленно-оценивающих взглядов.
Впрочем, девушки тут же утащили меня на кухню и усадили чистить овощи на салат. Посматривали сначала изучающее, но когда узнали, что я ветеринар, лед сразу сломало. Тут же зашел разговор о домашних питомцах, а стоило сказать, что держу дома енота, и я немедленно стала звездой. Котики и енотики – ключ коммуникации!
- Наташ, да у тебя аж два енота, - улыбнулась Марина. – И оба Тошки, класс. Чтобы не путаться.
Антон не соврал – стоявший на лужайке длинный стол приседал от тяжести. Шашлык таял во рту, а терпкое сухое вино я отпивала по крохотному глоточку, чтобы растянуть бокал подольше. Антон старательно за мной ухаживал, и это было очень приятно, хоть я и задавала себе вопрос: делает он это потому, что хочет, или для поддержания легенды, что я его девушка. Впрочем, где-то после третьего тоста это перестало меня занимать. Было шумно, весело, и мне показалось, что знаю всех уже тысячу лет.
Часам к четырем первая волна застолья выдохлась, все разбрелись кто куда, чтобы отдохнуть для нового рывка.
- Давай сбежим? – предложил Антон.
Мы выскользнули за калитку и отправились в лес. Солнце уже клонилось к закату – усталое, подслеповатое. Немного кружилась голова, то ли от вина, то ли от веселого бешенства этого чудесного дня, то ли от взглядов Антона. Хотелось носиться, шуршать листьями, вопить от переполняющих эмоций.
- Как тебе? – спросил он, когда мы уже возвращались.
- Отлично. Только кажется, будто все смотрят на меня и думают: что он в ней нашел?
- Или наоборот: что она в нем нашла?
Мы расхохотались, как два дурачка, которые смеются не потому, что смешно, а потому, что хочется смеяться. Я вскарабкалась на поваленное дерево, прошла по нему, балансируя, остановилась, глядя сверху.
- Прыгай, - Антон протянул руки. – Я тебя поймаю.
Я спрыгнула, он подхватил меня, прижал на секунду к себе и отпустил, продолжая держать за руку. Так и мы и вернулись на дачу: держась за руки и молча улыбаясь. А там, пока нас не было, банкет превратился в фуршет. Все сидели или бродили где попало, таская со стола закуски. Начало темнеть, зажгли фонари.
- Что ты скажешь, басист? – Леха протянул Антону гитару, цитируя Чижа.
- Может, не стоит? – он покосился на меня.
- Ладно, Енот, не ломайся! Уважь именинника.
Я заметила, как Антон дернул уголком рта, словно с досадой, но гитару взял, подстроил и спел несколько песен. Посматривая в мою сторону, как будто делал это для меня. Песни были старые-престарые, те, которые я очень любила, особенно «Звездную сирень» и «Луну на рассвете». Мне их пел отец, а Антон-то откуда знал? И уж точно не мог знать, что я их люблю. Я была очарована. Голос его мне понравился с первого телефонного разговора, но пел он вообще волшебно – мягко, негромко, так, что внутри все замирало.