- Мужики у меня монстры, - вздохнула она. – По два высших на брата. А я вот кондитер. В «Прибалтийской», в сладком цехе.
- Антон говорил, - кивнула я. – Но по вам не скажешь.
- Стараюсь. Как Антоха от нас съехал, устроила себе в его комнате спортзал. А ты как к сладкому?
- Умеренно, - осторожно ответила я.
- Ну и молодец.
В этот момент появились мужчины, и мы сели за стол. Минут через десять меня отпустило. Не сказать чтобы стало совсем уж легко и свободно, но напряжение ушло. И было немного неловко перед Антоном: уж больно все отличалось от того, как приняла его моя мама. Нет, ничего восторженного и наигранного. Спокойно, дружелюбно. Никакого допроса, но я и сама не заметила, как выложила о себе все, вплоть до того, что уже была замужем. И сразу поняла: если я родителям и не понравилась, они этого не покажут.
Антон, видимо, тоже сообразил, что можно расслабиться, и косился на меня с каким-то восторженным видом, мне даже стало немного неловко.
- Покажи мне свои фотографии школьные, - попросила я, когда все уже наелись и дело шло к чаю.
- Мы на минутку, - сказал он, как-то немножко демонстративно обняв меня за плечи.
В маленькой комнате с окнами во двор кроме дивана, шкафа, письменного стола с компьютером и стеллажа с книгами поместились велотренажер и эллипсоид. В углу стоял скатанный в трубку гимнастический коврик.
- У мамы здесь фитнес-клуб, - Антон достал из ящика стола два альбома. – Школьные у меня последние за девятый класс.
На самом-то деле мне больше хотелось посмотреть на его Ларису. Просто из любопытства: похожа она на меня или нет. Точнее, я на нее. Но нет, ничего общего. Девчонка как девчонка, вполне симпатичная. К счастью, мне не пришлось спрашивать: на маленьких фотографиях в выпускном альбоме с инициалом Л она оказалась одна.
- А ты ничего так красавчик был, - хихикнула я, пихнув Антона в бок.
- Это уже в девятом, а раньше – ужас, - он показал мне общую классную фотографию. – Вот, смотри, это восьмой. Я всегда маленький был, на физре в хвосте стоял. А лет в тринадцать резко вымахал. Такой длинный тощий дрыщ. И девочки меня не любили.
- Ничего, ты потом наверстал.
- Хотел бы я твои посмотреть, - Антон сделал вид, что не заметил подкола.
- Заберу у мамы, покажу. Хотя я тоже страшненькая была. И вообще плохо получаюсь.
- Да ладно! У меня на телефоне твоя фотка классная на звонок стоит. На даче у Лехи снял.
- Покажи! – потребовала я, удивившись: когда только успел.
Неожиданно Антон смутился так, что аж уши покраснели.
- Потом, - быстро ответил он. – Телефон в куртке.
- Эй, что за дела? – я дернула его за красное ухо. – Надеюсь, не порно какое-нибудь ночью?
- Вот мне ночью больше делать было нечего! В лесу, когда ты по дереву лазала.
В этот момент нас позвали пить чай.
- Антош, торт забери, - крикнула из кухни Людмила Васильевна. Оставаться тет-а-тет с Сергеем Андреевичем мне было немного неловко, и я спряталась в туалете. А когда вернулась, показалось, будто что-то изменилось. Нет, вроде, все по-прежнему, разговор, чай, торт обалденно вкусный, трущиеся под ногами коты. Но у Антона настроение упало. Немного, самую капельку.
Мама что-то на кухне сказала? Обо мне?
Я так и спросила, когда мы распрощались («Наташа, очень приятно было познакомиться, всегда будем рады тебя видеть»), вышли и сели в машину.
- Все в порядке, - Антон покачал головой, и я поняла, что не все. И посмотрела на него в упор.
- Послушай, - он взял меня за руку. – Ты им понравилась, честное пионерское. А с мамой – это другое. У нас с ней тоже бывают… всякие моменты. Не бери в голову.
- Ну ладно, - я пожала плечами. – Захочешь – расскажешь.
Антон не ответил, завел двигатель и вырулил от поребрика. Метров через сто я сообразила, что мы едем в сторону «Галереи», и по-Тошкиному сжала руки на груди:
- Антон, пожалуйста, пожалуйста, давай у «Галереи» притормозим ненадолго?
- Что, такой стресс надо снять шопингом? – хмыкнул он. - Ванна с бухлом не поможет?
- Да нет, все нормально. Просто сапоги зимние нужны, холодно уже. И все не выбраться никак никуда. Я быстренько.
- Хорошо. Сапоги – это святое. Лапы должны быть в тепле.
Высмотрев свободное место, он припарковался и повернулся ко мне:
- Хочешь, с тобой пойду?
- Нет, извини. Я буду мерить миллион пар, а ты будешь говорить: «это круто», «это ужас», а я буду думать наоборот и ничего не куплю. Лучше сама.
- Ну как скажешь. Вообще в таких местах надо устраивать специальные комнаты для мужей. Вроде детских. Где можно ждать в компании себе подобных.
Я сделала вид, что ищу что-то в сумке.
Антон, пожалуйста, не дави на меня. Я все слышу и понимаю все твои намеки. Надо быть полной дурой, чтобы не понять. Ты боишься сказать, что любишь меня и хочешь на мне жениться, потому что не знаешь, что я отвечу. А что мне ответить? Я в себе-то не могу разобраться, как мне за нас обоих решать? Пожалуйста, не торопи меня.
- Ага, с пивом, чипсами и симпатичной воспитательницей.
- Да, как-то так. Денег-то хватит? Может, подкинуть?
И вот этого тоже не надо.
- Спасибо, хватит.
- Если вдруг не хватит, свистни, переброшу на карту. Ладно, пошли. Я тоже себе кое-что посмотрю. Встречаемся через… полтора часа – нормально?
31. Антон
Разумеется, полтора часа мне были ни к чему. Я вообще одежду в основном в интернете заказывал. С примеркой при доставке. Никогда не любил по магазинам ходить. И, если честно, едва удержался, чтобы с облегчением не вздохнуть, когда Наташа отказалась от моего предложения пойти с ней. Нет, пошел бы и героически все перенес, но… Ладно, как бабушка моя говорила, господь намеренья целует.
Прошелся, купил для маскировки пару футболок и засел в фудкорте с чашкой кофе. Читать свои учебники в телефоне. Можно было, конечно, и в машине остаться, но не хотелось, чтобы Наташа это воспринимала как жертву. Что сижу и мученически ее жду.
Минут через десять я сообразил, что уже раз двадцать перечитываю одну и ту же фразу и ни черта не могу понять. Хорошо, сделаем иначе. Маску ненадолго снимем, дадим коже подышать. И кошек скребущих выпустим на свободу. Резвитесь, мрази.
Когда я вошел на кухню, мама резала торт, и вид у нее был… не самый радостный.
- Ма? Ничего не хочешь сказать?
Она попыталась улыбнуться, но поняла, что прокололась.
- Тебе как, правду или соврать?
У меня словно оборвалось все внутри.
- Глупый вопрос.
- Тош… - мама вздохнула. – Она очень милая девочка, просто прелесть. И нам очень понравилась.
- Но?
- Но не знаю, в курсе ты или нет, что она относится к тебе не так трепетно, как ты к ней.
Я сел у стола, выковырял из торта вишенку, тут же получил по рукам.
- В курсе, конечно. Что, так заметно?
- Да не то чтобы. Но когда ты на нее смотрел восторженно-влюбленным взглядом, ее это то ли смущало, то ли напрягало. Или и то, и другое.
- Мам, она только что развелась. А я, наверно, слишком тороплюсь.
- Так не торопись, - она облизала испачканные кремом пальцы. – Опаздываешь куда-то, что ли? Дай ей в себя прийти. Что твое – от тебя не уйдет. А если не твое – все равно не удержишь. Ну-ка, быстренько состроил счастливую рожу и понес торт.
Легко сказать, не торопись. Хотя… всего-то месяц как мы вместе. Так мало, так много. Наверно, еще никогда в жизни время не бежало настолько быстро и не вмещало в себя столько всего.
Пискнул телефон.
«Где ты?»
«Иди к машине, сейчас приду».
Она топталась у Мица в обнимку с коробкой в половину ее роста, такая довольная, что я не смог сдержать улыбку. И не подколоть тоже не смог:
- Это для зимней рыбалки сапоги? По самые уши?
Фыркнула, рассмеялась.
Нормально. Живем дальше. Не торопиться? Ну что ж, попробуем.
В понедельник у меня было сразу два занятия с ученицами, одно за другим. А вечером практикум по бухучету. Довольно напряженно. С обеими мы отъездили уже по три занятия, и я мог сделать предварительные выводы.