Вышел, хлопнув дверью, тут же тормознул маршрутку. За много лет я сделал для себя вывод: некоторые марки машин – это диагноз для владельца. Не на сто процентов, конечно, но с очень высокой долей вероятности. И Мазда в том числе.
Игорь взял трубку с первого гудка.
- Ты в офисе? – спросил я, выгребая из карманов мелочь за проезд. – Сейчас подъеду. Минут через двадцать.
- Проблемы? – насторожился он.
- Есть маленько.
Выслушав меня, Игорь с недоумением оттопырил губу.
- Я не понял, ты из-за такой херни собираешься увольняться?
- Насколько я помню, ты сам сказал: еще одна замена инструктора – и на выход.
- Тут другая ситуация. Мать твою, Антон, вот чисто интересно, что ты такого делаешь, что они все к тебе липнут?
- Ничего не делаю. Хочешь верь, хочешь нет. Извини, но просто уже задолбало. К тому же у меня девушка.
- И ей это не нравится? – Игорь скептически хмыкнул.
- Это мне не нравится. Раньше был не против, а теперь на хрен упало. Давай так, заявление я сейчас напишу, а Владимирскую до конца откатаю, с ней все нормально.
- Еще бы не было нормально. Это моя жена.
- Марго? – у меня аж челюсть отвисла. – Мог бы и сказать.
- А зачем?
- Ну… не знаю. А сам чего ее не учишь?
- Я что, самоубийца? – он рассмеялся. - Попробовал как-то, так она от меня чуть не ушла. Ладно, Антох, пиши заявление. Жаль, но что делать. Если адекватные клиенты будут, можно их к тебе отправлять частным порядком?
- Конечно. И чиниться приезжай.
Мы пожали друг другу руки, я написал заявление об увольнении и отдал его Ленке вместе с карточкой. Вот еще один плюс – больше ее никогда не видеть.
- Ну, может, и правильно, - пожал плечами отец.
Я ковырялся в двигателе, а он стоял рядом. О настоящей причине я ему говорить не стал. Сказал, что достали тупые девицы.
- В один прекрасный момент понимаешь, что мир не переделаешь, - я захлопнул капот и снял перчатки. – Выхлоп не адекватен приложенным усилиям.
- Понимание этого приходит с возрастом. Помогать стоит тем, кто об этом просит. Ты же ездил с мужиками после аварий, им это реально надо было. Если что, я тебе клиентуры подброшу побольше, чем в школе. И с налоговой делиться не обязательно, - он подмигнул. – Как Наташа?
- В порядке.
- Привет передавай.
Не успел отец на три шага отойти, зазвонил телефон. Легка на помине.
- Антон, ты где?
Достаточно было трех коротких слов, чтобы внутри тревожно заныло.
А у тебя-то что произошло, мыш мой драгоценный?
- В сервисе.
- Я заеду?
- Случилось что-то?
- Даже не знаю.
- Давай, жду.
Почему-то первое, что пришло в голову, - беременна. Как раз месяц с концерта в «Лисе». Таблетки ей по каким-то медицинским соображениям принимать было нельзя, так что приходилось грустно-резиново. И все же несколько раз позволили себе рисковое удовольствие. А за удовольствия – что? Приходится расплачиваться. Впрочем, меня бы такой расклад нисколько не огорчил. Хотя – как и сказал отцу – предпочел бы, чтобы это вышло не случайно.
Черт, наверно, так я даже Деда мороза в детстве не ждал. Ирка со своей нелепой любовью отошла куда-то в параллельную вселенную. Делать было нечего, перебрал весь инструмент, потом пошел помогать Генке, чем изрядно его удивил. Наконец красный Матиз вполз в ворота и с двадцатой попытки припарковался задом у ограды.
На этот раз мы были не в боксе, а прямо у всех на виду. Я обнял ее, поцеловал.
- Что случилось, мышик?
- Меня уволили, - вздохнула Наташа, уткнувшись носом мне в грудь.
Разочарование и облегчение в одном флаконе. Я не удержался и фыркнул.
- Чего ты ржешь? – обиделась она. – Я серьезно.
- Прости. Но меня тоже. Ну, точнее, я сам ушел.
- Формально я тоже сама. Но…
- Кофе будешь?
- Буду.
Я принес два стакана, мы сели на скамейку, и тут же к автомату мимо нас началось настоящее паломничество. Ну разумеется, всем было интересно взглянуть, кого там Енот-младший за ручку держит. Даже Оксанка из магазина промелькнула, хотя у них там был свой автомат.
- У нас смотровые два раза в день кварцуют, - рассказывала Наташа. – По пятнадцать минут. Наш законный перерыв на чай-кофе-потанцуем. А Катерину вечно бесило, что мы с Ольгой болтаем.
- Это которая ваша начальница с грустной женской болезнью? – уточнил я.
- Да. Короче, она увидела, что мы там сидим, притащила меня к себе и начала по ушам ездить: мол, я вечно с кем-то меняюсь, ломаю график, отпрашиваюсь. Вечно у меня какие-то проблемы, и вообще весь коллектив только и делает, что обсуждает мою личную жизнь. Ну, я психанула, огрызнулась – и понеслось. Ну и… вот.
- Ничего, Наташ, не расстраивайся, - я обнял ее за плечи. – Найдешь что-нибудь получше.
- Да как сказать. Не так-то просто. К тому же тут меня все устраивало – и по расположению, и по зарплате, и с Ольгой вместе. Ладно. Как-нибудь. С голоду не помру.
- Точно не помрешь. Я тебе не позволю. Как же я без тебя?
Она улыбнулась, потерлась носом о мое ухо.
- Ты долго еще?
Я посмотрел на часы.
- К пяти должен один перец подъехать. Но это на полчаса, не больше. Подождешь? Сходим куда-нибудь?
- Давай, - кивнула Наташа. - Слушай, а пойдем в кино? Сто лет в кино не ходила.
- А о чем вообще фильм был? – спросил я, когда мы вышли из зала.
- Да черт его знает, - махнула рукой Наташа. – Кажется, кто-то в кого-то стрелял.
Разумеется, мы взяли билеты на последний ряд и весь фильм целовались, как подростки, и друг друга неприлично тискали.
- Ты ко мне? – ее рука пробралась под куртку и уютно устроилась на талии.
- А ты еще в полной версии?
- В смысле? – не поняла она, но тут же сообразила и рассмеялась. – Еще да. Но шприц наготове.
- Тогда чего мы ждем? Только не гони, пожалуйста. Будет обидно во что-то впилиться и вместо опасного секса провести полночи в ГАИ. В лучшем случае.
Впрочем, опасный секс пришлось немного отложить, потому что Тошка в клетке перевернул таз с водой и мы в четыре руки за ним убирали. А когда все вытерли, оказалось, что он, пользуясь моментом, спер ключи от Матиза, которые Наташа неосторожно оставила на тумбочке.
Я уже лежал в постели и ждал ее, когда зажужжал телефон.
Ирина.
Твою ж мать!
Я сбросил звонок, но он тут же раздался снова.
- Ответь, а то ведь не отстанет, - Наташа заперла Тошку в клетке и вошла в комнату.
Меня резануло: именно так сказала Даша, когда звонила она сама.
- Да, - я сильнее прижал телефон к уху, чтобы Наташе не было слышно.
- Антон, мы можем поговорить? – умирающим голосом прошелестела Ира.
- Нет, не можем.
Я нажал отбой и забросил ее номер в черный список. И пояснил удивленно вскинувшей брови Наташе:
- По работе.
По-хорошему, мне стоило обо всем ей рассказать. Но после вчерашнего разговора… Нет, это была не самая лучшая идея. Хотя Ирина определенно становилась проблемой. Вот только сталкерши не хватало для полного счастья.
Тут Наташа скинула халат, юркнула под одеяло, и эти мысли отступили куда-то в другое измерение.
34. Наталья
Со мной это всегда: если уж не поперло, так во всем сразу. Мало раздрая в голове насчет Антона и терок с мамой, так теперь еще и без работы осталась. По идее, можно было промолчать и спустить все на тормозах. Но я и так с утра была на взводе, сначала пыталась оправдываться, потом огрызнулась – и понеслось. В общем, высказала ей все, что давно хотела, в том числе и про прискорбную, как выразился Антон, болезнь. После этого обратного пути уже не было.
Как ни странно, написав заявление, со следующего дня без отработки, я почувствовала необыкновенное облегчение. Внутри дрожали слезы и смех. Почему-то вспомнилось, как ставила клизму стаффорду с недельным запором. Эта скотина веером обгадила всю смотровую, меня и хозяйку, но на морде появилось выражение такого неподдельного счастья, что мы обе расхохотались.