Спокойной ночи. До завтра. Всегда твой Рико.
Мехико
Воскресенье, 19 октября 1919 года
13 часов
Моя дорогая Дора!
Мне так и не стало легче после того, как я написал тебе. Боль сильно беспокоит меня, и сегодня утром я думал, что больше не выдержу. Вот уже три дня, как я страдаю и ничто не помогает мне. Представь себе, в каком состоянии я пойду в два часа петь «Самсона». Еле дышу, в горле комок, все нервы напряжены. В темени как будто что-то постоянно горит. Веки тяжелые. Нет никакого желания делать что-либо. Боже мой, что же делать? Что за наказанье!
Не хочу больше надоедать тебе моими горестями.
Вечно твой Рико.
19 октября он пел Самсона на арене «Торео». Он очень плохо чувствовал себя и в телеграмме писал, что когда выходил на сцену, то молил, чтобы разразилась гроза. Но небо было совершенно чистым. Он вышел петь, даже не распевшись. К его большому удивлению, «все прошло хорошо».
Мехико
Понедельник, 20 октября 1919 года
16 часов
Моя дорогая Дора!
Каждую минуту я считаю оставшиеся дни. Еще три недели, и я навсегда буду с тобой.
...Твое письмо сразу же принесло мне облегчение. Я поднялся наверх, где принял ванну и отлично пообедал. Пунцо приготовил хороший обед. Со мной обедали импресарио и Далила. Они просили меня спеть в концерте на следующей неделе. Они не объяснили, что это будет за концерт, и я ответил неопределенно. Как поживает наша Пушина? Не беспокоит ли тебя? Ты придумала имя? Что ты думаешь об именах: Фьора, Флора, Флорина, Флориана, Эрминлинда? У нас есть время, чтобы выбрать имя, если тебе не нравятся эти. Прощаюсь с тобой, потому что меня ждут внизу. Нежно обнимаю. Твой Рико.
Букарелли, 85, Мехико
21 октября 1919 года
20 часов
Моя Дора!
Сегодня, проснувшись, привел себя в порядок и вышел прогуляться. Двое каких-то джентльменов буквально силой затащили меня к себе в машину и повезли кататься.
В двенадцать часов я пошел к парикмахеру, а в два был уже дома. Во время ланча за столом сидело восемь человек. Нас четверо и четверо джентльменов, пригласивших меня смотреть табачную факторию... В восемь часов я вернулся и нашел твое письмо. Почему ты не пишешь «целую»?
Я так люблю тебя, дорогая. Целую. До завтра. Доброй ночи. Твой Рико.
Букарелли, 85, Мехико
22 октября 1919 года 19.30
Моя милая Дора!