В католической Италии родившийся вне брака ребенок считался законным, если отец публично признавал его. Вопрос о статусе детей Энрико и их матери, жившей в Южной Америке, никогда не беспокоил меня. Самым убедительным доказательством этого, в моем понимании, стала просьба Энрико вскоре после нашей свадьбы пойти в банк и послать его бывшей жене ежемесячно выделяемую им сумму денег. Я никогда не стремилась выяснить степень родства всех живших с нами в Синье, да в этом и не было необходимости, так как Энрико являлся главой семьи. Я не спрашивала Энрико и об отношениях с членами семьи, потому что избегала ненужных вопросов. Все мы собирались во время еды в большом и красивом зале. Родственники съедали горы спагетти и несколько кастрюль трески. Мы с Энрико пили из маленьких чашек чистый бульон и ели мясо цыплят. Как правило, я сидела радом с мужем. Когда нас приглашали куда-нибудь, он всегда просил хозяйку посадить нас вместе.
— Иначе, — обычно говорил он, — мы не сможем прийти. Видите ли, дома я сижу рядом с Дорой; я женился на ней, чтобы быть возле нее.
Марио — второй слуга Энрико — прислуживал за столом только нам, другие слуги — родне. Это было странно и приятно.
Мне нравился Марио. Семнадцать лет назад он был носильщиком на железнодорожной станции. Энрико пришлось по душе, как тот переносил его багаж. С того времени Марио сопровождал Энрико в поездках по всему миру.
В начале лета Марио рассказал мне, что уже в течение девяти лет обручен с девушкой по имени Брунетта, но Signor commendatore[3] не разрешает ему жениться. Он просил меня поговорить с Энрико «...ведь Signor commendatore очень счастлив со своей женой». Когда я сказала об этом Энрико, он нахмурился.
— Нет, — ответил он, — никто не может служить сразу двум господам. Жена моего слуги будет править в доме, а у меня не будет слуги.
Я вновь обратилась к нему по этому поводу после крестьянского бунта, и на этот раз он согласился.
— Марио может уехать на три дня раньше нас, если хочет жениться. Мы встретимся с ним на корабле. Но я не хочу ни видеть, ни слышать его жену. В Америке она будет поручена тебе.
Повернувшись к бюро, он добавил:
— И помни — чтобы не было детей.
Экипаж спускался к порту по лабиринту крутых мощеных улиц Генуи, а потом мы ехали по пристани, заполненной ящиками спагетти и бочками с оливковым маслом. Марио ждал нас и открыл дверцу.
— Спасибо, синьора, — прошептал он, — Брунетта у меня в каюте.
«Данте» был непритязательным небольшим пароходом, но в нашем распоряжении находились салон капитана и участок палубы. Во время путешествия я не видела никого, кроме Энрико, моей служанки Энрикетты, Марио и Мимми. Сидя с утра до вечера на палубе, я старалась привести в порядок свои впечатления и мысли — ведь в моей жизни за короткий период произошло так много событий.
Год назад после выхода из монастыря Святого Сердца («Sacred Heart») я еще жила в отцовском доме. До этого времени (мне было семнадцать лет) я не знала по-настоящему отца. Он был вдовцом с тремя детьми, когда женился на моей матери, и ему исполнилось сорок пять лет, когда родился их первый ребенок, мой брат. Через шестнадцать месяцев появилась я. Не припомню, чтобы будучи ребенком видела кого-либо из родителей кроме как за завтраком или вечером, когда говорила им «спокойной ночи». Свои ранние годы я провела в детской вместе с братом и няней, которая очень любила нас и нянчилась с нами, пока мы не пошли в школу. Тогда я узнала, что отец окончил в 1867 году Морскую Академию Соединенных Штатов и служил под командованием адмирала Фаррагута во время Гражданской войны, после чего вышел в отставку. В двадцать восемь лет он был редактором «Сайентифик Америкен», а через несколько лет начал изучать право. В момент моего рождения он уже был известным юристом, авторитетным в вопросах, касающихся военно-морского флота и патентного права, автором серьезных книг по электротехнике и хорошим портретистом-любителем.
В первые годы совместной жизни мои родители устраивали обеды для друзей, среди которых было много крупных ученых и изобретателей. Хотя я в то время была очень мала, но запомнила несколько известных имен: адмирала Дьюи, адмирала Фиске, адмирала Сибэри, выдающегося ученого Стейнмеца и профессора Майкла Пюпина - известного физика и изобретателя, родившегося в одном из сербских хуторков.