Энрико был безжалостен к певцам, которые просили прослушать их, а без таких просьб не проходило и дня. Попадались хорошие голоса, но чаще случались плохие. Чаще всего прослушать их просили светские дамы. Я вспоминаю одну из них, которая намеревалась пропеть ему весь свой репертуар — даже после того, как Энрико сказал ей, что ее голос не годится для оперы.
— Но что же плохого в моем голосе? — домогалась она.
— Он слишком стерт, — откровенно сказал Энрико.
Однажды маркиза С. — восхитительно красивая женщина и ее муж пришли к нам. Энрико был знаком с ними еще в Италии. Она выступала в Европе как профессиональная певица, а муж аккомпанировал ей. Они собирались дать концерт в «Принсесс Тиэтр» для избранной публики. С. говорила, что уверена в успехе, если придет Карузо. Мы пришли и сели в первом ряду. Это был дневной концерт. Слушатели, преимущественно женщины, заволновались при виде Энрико. Многие, считая, что знакомы с ним, кивали ему и улыбались.
— Кто эти глупцы? - бормотал он.
Сцена была заставлена пальмами, там же находились рояль и высокий итальянский стул. Маркизу встретили аплодисментами. Одетая в черное бархатное платье, длинное и плотно облегавшее ее фигуру, она прошла к стулу и села. У нее были шелковистые черные волосы, обрамлявшие белое лицо, праксителевские нос и рот, большие голубые глаза. На коленях она держала муфту. Ее невысокого роста муж что-то шепнул ей и исчез за роялем. Затем она начала петь произведения Дебюсси. Слушатели сидели как загипнотизированные. Все, кроме Энрико. Он смотрел по сторонам и тер нос ручкой своей трости. После концерта ее муж встретил нас в фойе. Он весь дрожал от волнения.
— Пойдемте со мной, — сказал он, — ее ждет толпа, но она хочет видеть вас.
— Я иду домой, — ответил Энрико.
— Но...
— Я иду домой, — еще раз сказал Энрико и мимоходом добавил: — Приходите к нам обедать.
За обедом Энрико смеялся и говорил без умолку, не упоминая о концерте. Во время кофе маркиза не выдержала и спросила, какого он мнения о ее выступлении.
— Самого лучшего, — ответил Энрико, не задумываясь, — вы имели огромный успех.
— Но что вы можете сказать обо мне?
— Вы были очень эффектны - и... стул и... муфта и... все. Вы всем очень понравились.
— Ну, а голос, пение?
Энрико сразу изменился.
— Вы хотите знать мнение Карузо-артиста или Карузо-товарища?
Высоким от волнения голосом она ответила:
— Конечно, артиста.
— Хорошо, я скажу. Вы не должны петь, потому что не знаете, как это делается.
Она пришла в ярость.
— Как вы можете говорить такое? Я училась семь лет у Жана де Решке!!
— Значит, мадам, вы оба зря тратили время в течение этих семи лет. У вас нет голоса, и вы не умеете петь. Но вы будете ангажированы, потому что у вас превосходная внешность.
Она сразу же встала из-за стола и ушла. На следующий день к нам пришли миссис Бельмонт и миссис Реджинальд де Ковен. Они были на концерте и хотели знать мнение Энрико, чтобы в случае, если тот отзовется положительно, пригласить маркизу петь в их домах.
— Она очень эффектна и имела большой успех, — сказал Энрико, — вы не ошибетесь, если пригласите ее.
Гости сказали, что думают так же, и ушли.
— Видишь, Дора, она обеспечена работой. Но как она не могла понять, что я ничего не хотел говорить о концерте. Она заставила меня причинить ей боль, но в противном случае стала бы говорить всем, что я похвалил ее пение, а ведь могли найтись люди, разбирающиеся в пении, которые сказали бы, что Карузо глупец, который не может отличить хорошего голоса от плохого. Этого не может допустить мое профессиональное самолюбие. Когда настаивают, я всегда говорю правду.
Вокруг имени Карузо было создано много легенд, число которых все время увеличивалось. Некоторые из них были фантастичны, иные правдивы, другие содержали лишь долю правды. Меня часто спрашивали, справедливы ли они, и я привожу здесь ответы на ряд таких вопросов.