— Я думаю, будет лучше, если я выпью только чашку бульона, — сказал он.
Доктор X. тоже присутствовал — единственный случай, когда он оказался полезен, так как вытащил рыбью кость у меня из горла. Когда все ушли, я спросила Энрико, как прошел спектакль.
— Все остались довольны, — ответил он, — но бок сильно болел.
Это был его последний спектакль, а я не слышала его.
Рождественский день начался прекрасно. Весь дом был залит солнечным светом и наполнен запахом ели. С восьми утра постоянно звенел звонок — приносили подарки, цветы, телеграммы. Энрико вошел в гостиную, где я сидела с Глорией, неся в руках большую коробку.
— Надеюсь, тебе это понравится. Я искал эту вещь два года и нашел только в Южной Америке.
В коробке находилось замечательное меховое пальто из шиншиллы ценой в несколько тысяч долларов. Я так обрадовалась, что не смогла сказать: единственный подарок, который мне нужен, — его здоровье. Глории он подарил длинную нить янтарных бус.
— У нас, в Италии, говорят, что янтарь предохраняет от болезней горла.
На столе лежала куча открытых коробочек. Энрико подошел к сейфу и достал золото. Он высыпал на стул Глории горсть сверкающих монет.
— Играй ими, Пушина, — сказал он и обратился ко мне:
— Я быстро оденусь, Дора, и мы отнесем подарки в театр. Ты успеешь наполнить коробочки?
Я ответила, что не задержу его, и он вышел. Дочка играла монетами, а я стала наполнять коробочки: 100 долларов для Филиппа, старого реквизитора, 50 для парикмахера, по 5 долларов каждому хористу... Я уже приближалась к концу длинного списка, как вдруг услышала крик Энрико и выбежала из комнаты. Опять крик. Я подбежала к его комнате одновременно с Марио и Дзирато. Крики неслись из ванной. Марио распахнул дверь и вытащил Энрико из ванны. Вместе с Дзирато они дотащили его до дивана. Энрико сел на край дивана и наклонился вперед.
Струи пота текли по его лицу и капали на пол. Я подбежала к телефону, и через пять минут прибыл доктор Марри — врач отеля. Он ввел Энрико кодеин и через несколько минут повторил инъекцию. Постепенно Энрико перестал стонать.
— Теперь он уснет, - сказал доктор, - позовите его врача. Если я понадоблюсь, то буду в своем кабинете.
Через десять минут Энрико открыл глаза и застонал. Дзирато, который не нашел доктора X., яростно звонил одному врачу за другим. Я уже не могла выносить стонов, нашла в ванной комнате бутылку с эфиром, смочила в нем платок и поднесла его к лицу Энрико. Он потерял сознание, но продолжал так жалобно стонать, что я заткнула уши пальцами. Вдруг отворилась дверь, я увидела высокого мужчину.
— Я доктор Эванс, — сказал он.
Он быстро осмотрел Энрико и сразу же поставил диагноз.
— Миссис Карузо, у вашего мужа острый плеврит, который может перейти в воспаление легких.
Он повернулся к Марио и Дзирато.
— Отнесите его в комнату и уложите в постель. Подложите побольше подушек. Потом позовете меня. А сейчас позвольте посмотреть ребенка.
Я сразу же почувствовала облегчение, принесенное уверенностью этого человека. Через час около Энрико уже дежурила опытная сиделка, и я немножко освободилась. Я собрала разбросанные монеты, отослала их в театр, привела в порядок цветы, о которых все забыли. Доктор в последний раз осмотрел Энрико. Испуганные слуги легли спать. Пожелав Нэнни спокойной ночи и поцеловав дочку, я вернулась в гостиную. Вокруг елки и на столах лежали нераспечатанные пакеты с подарками. Энрико спокойно спал. Рождество окончилось, и все в доме успокоилось.
Глава 13
На следующее утро доктор Эванс созвал консилиум врачей — Самуэля Лемберта, Антонио Стеллу и Фрэнсиса Марри. Все они пришли к общему мнению — острый плеврит, перешедший в бронхиальную пневмонию. Я не подозревала, что плеврит может дать столь серьезные осложнения. Через три дня, когда сиделка и я находились у кровати Энрико, он вдруг начал задыхаться. Лицо его почернело.
— Скорее кислородную подушку, - закричала медсестра.
К счастью, в этот момент вошел доктор Стелла. Он вынул из сумки иглу и воткнул ее в спину Энрико. Как только жидкость вытекла, его лицо приобрело обычную окраску и он стал легко дышать, Я поняла, что стала свидетельницей того, как к Энрико приблизилась, а затем отошла смерть. Врачи решили, что для предотвращения подобных кризисов нужна операция. Мы обратились к известному хирургу доктору Джону Эрдману, и вскоре наша гостиная превратилась в операционную. Энрико хотел обязательно знать, что с ним будут делать. Я объяснила, что у него на спине сделают разрез, чтобы удалить жидкость, оставшуюся в плевральной полости.