- Был, - еще в обед я успел повидаться с хозяйкой квартиры, рассчитался и взял ключи. – Прохладно, если честно. Как, наверное, в любой квартире сейчас. Но ничего, Алиса, чай попьем с конфетами, шампанского возьмем сейчас с чем-нибудь, согреемся, не замерзнем.
- Боюсь, шампанским не обойдемся, - качает головой Алиса. – Я за весь день так намерзлась, уставшая и голодная.
- Тогда возьмем водки! И поужинаем, я тоже еще дома не был, там как раз, - кивая на магазин, возле которого стоим, - готовую еду продают.
- Ты без машины, говоришь? Ну давай так, хорошо!
Без шубы и шапки, шарфа и сапог Алиса может и за девчонку сойти. Чуть ниже меня, миниатюрная и худощавая (однако грудь туго топорщит свитер с отворотом, притягивая мой взор как магнитом), с коротким каре черных волос и темноглазая (но типаж русский, точнее казацкий), расторопная и немногословная, то чинно-послушная, то капризно-озорная.
Алиса ведет степенную беседу за трапезой и послушно поднимает рюмку, поддерживая мои тосты, чокается и пьет (хоть и не до конца). Вот уже и ужин завершен, и кофе выпит, и сигарета выкурена. Водка согрела нас изнутри и настроила на игривый лад, а горящие конфорки на кухне довели температуру малогабаритной однушки до почти приемлемой, заставили меня снять пиджак и развязать галстук с языком. Сняла свой толстый свитер и Алиса, под ним – футболка в обтяжку, а полукруглый вырез ниже шеи слепит глаза то ли белоснежной кожей, то ли блеском золотой цепочки. Сейчас начнется самое интересное!
А вот и не начнется… Точнее, начнется, но не сразу! Алиса шалит и капризничает, Алиса порхает вокруг и не дается, Алиса дразнит меня легкими касаниями и мимолетными поцелуями, однако умудряется избегать плотного контакта и неминуемого обнажения. Только лишь тихой сапой, минут через пятнадцать или двадцать, чередуя уговоры с комплиментами, поцелуи с поглаживаниями, то сажая ее себе на коленки, то зажимая в темном уголке, имитируя поведение то разъяренного тигра, то сытого котяры, млеющего от ласковых ручек хозяйки, мне удалось добиться долгих поцелуев и объятий, лишить ее всей одежды, помимо нижнего белья, и распалив окончательно поочередным доставанием и сосанием грудей из-под лифчика, а равно хозяйничаньем в трусиках, лаская складки и проникая пальцами внутрь начисто лишенных волос писечки, отправил ее в ванную.
«Странно! – думал я, выкурив еще одну сигарету на кухне и потом раздеваясь в комнате, пока Алиса плескалась. – Что ей мешало точно такую же игру-возню затеять в постели? Неужели подумала, сразу засажу, трахну и отвалюсь? Наверное, много выпила, вот и развезло». Но я ошибался. Забегая вперед, скажу, что и впредь, при всех наших дальнейших встречах, с алкоголем или без (а такого количества спиртного на человека, как в тот первый раз, почти бутылка водки на двоих, больше никогда не было), наша прелюдия-игра-соблазнение начиналась не в постели, а задолго до. «Ну не могу я просто так раздеться догола, лечь и раздвинуть ноги! – сказала мне как-то потом Алиса. – Это скучно и неинтересно, и от секса тогда удовольствия мизер. Меня надо завлечь и увлечь, я должна увидеть, что мужчина меня реально хочет и какие-то усилия прикладывает, а не повинность отрабатывает».
А еще через несколько минут, когда из душа вышел я и растянулся на диване, в ногах которого наклонно висело на стене большое зеркало, уже без долгих прелюдий (да вообще ни без каких, кажется, даже не поцеловались предварительно), начался минет (теперь уже существительное, о-го-го, еще какое существенное существительное).
Это был замечательный минет! Благодаря и мастерству самой Алисы, и отражению процесса, которое я мог наблюдать в зеркале. Я словно раздвоился, а две сестры-близняшки, самозабвенно нам с братом отсасывали. Соответственно, и упоительные ощущения можно было смело умножать на два. Заметив, куда я кошу глазом, Алиса чуть сместилась, чтобы мне и ей было лучше видно, тем самым ее ягодицы оказались в досягаемости моих рук, чем я и не замедлил воспользоваться. Женщине явно нравилось и действие, и его отражение, и моя реакция на него. Подметив, как я балдею от «глубокого горла», она несколько раз кряду повторила этот прием, заставив мириады мурашек пробежаться по моему телу и исторгнув хриплые стоны, предвестники оргазма. И сразу внесла коррективы в дальнейшее, словно угадав мои мысли:
- Только не вздумай кончать мне в рот! – предупредила серьезным тоном.
- Почему? – удивился я. Я уже прокручивал в мозгу этот сценарий. Кончить, отлизать ей, натянув одеяло и обнявшись, отдохнуть и согреться, а затем уже, по восстановлению, приступить к классике (а может и к аналу, если повезет) вдумчиво и обстоятельно.