К моменту, когда за окном воцарилась кромешная темнота и аккумулятор полностью разрядился, Бен удостоверился, что электричество отключилось не случайно.
Глава 5
Нью-Йорк искрился в сумраке, словно зарево гигантского пожара, улицы — тонкие потоки лавы, стекавшие ровными струями через Манхэттен. Далеко на юге торчала игла похожего на огромный кристалл Всемирного торгового центра (One World Trade Center), словно город показывал средний палец Усаме бен Ладену. Позади здания Гудзон и Ист-Ривер образовывали вытянутый залив, впадавший в Атлантику.
Панорама города, которая открылась Адаму Айзенбергу со смотровой площадки Эмпайр Стейт Билдинг, одновременно пугала и ободряла, наполняла восторгом и повергала в уныние. Покориться беспочвенно оптимистичному настрою, типичному для многих американцев, их вскормленному прагматизмом менталитету anything is possible [возможно все. — англ.], который шокировал его всю первую неделю пребывания в Департаменте полиции Нью-Йорка, их несгибаемой, граничащей с упрямством воле, он не желал. Адам чувствовал этот настрой в общении с коллегами из Департамента, для которых не существовало нераскрываемых дел, даже если те десятилетиями лежали без движения. Он заметил то же состояние и в молоденьком таксисте-пакистанце, который привез его сюда и всей душой верил, что добьется успеха в этой стране неограниченных возможностей, и в приветливой официантке уличного кафе, которая утром просто так рассказала ему о своей мечте однажды принять участие в мюзикле на Бродвее.
Если Айзенберг и мог чему-то тут научиться, то именно несгибаемой воле и вере в свои силы. Американцев можно было считать поверхностными и критиковать за непомерные амбиции, однако, оказавшись здесь, на вершине Эмпайр Стейт Билдинг, и увидев, чего они добились за всего лишь несколько поколений, нельзя было не понять их гордости за свою нацию.
В то же время Айзенберг слабо представлял себе, чему может научить нью-йоркских коллег, которые пригласили его сюда на две недели в рамках программы содействия международному сотрудничеству органов полиции. Пока что у него сложилось впечатление, что используемые здесь методы и приемы работы ничем особенно не отличались от немецких.
На понедельник был запланирован доклад о работе особой следственной группы для сотрудников уголовной полиции, возглавляемой им. Однако Особая следственная группа Интернет Берлинского управления уголовной полиции была бы значительно лучше представлена другими ее служащими, а не руководителем. Бен Варнхольт наверняка сумел бы научить ньюйоркцев кое-каким приемам раскрытия преступлений и выявления преступников в Интернете. Клаудия Морани, психолог-криминалист, обладающая невероятным профессиональным чутьем, тоже была бы интересным спикером. Сим Виссманн, несомненно, удивил бы IT-специалистов своими незаурядными способностями, даже несмотря на то, что не смог бы прочитать доклад.
Айзенберг сомневался, что справится с выполнением задачи достойно представить свое Берлинское управление. Рассказать о том, как он гордится своими невероятно талантливыми сотрудниками, и показать их в деле — далеко не одно и то же. Его выступление легко могли счесть банальным хвастовством. Поэтому он считал, что в докладе обязан ограничиться лишь фактами пока что единственного серьезного дела ОСГИ, однако на слайдах PowerPoint-презентации они смотрелись вяло, а креативные методы, которыми при ведении расследования в первую очередь отличились Варнхольт и Виссманн, он мог представить лишь в общих чертах. Поэтому предстоящий доклад висел у него камнем на шее.
Тяжести добавлял и тот факт, что он должен был стоять здесь, наверху, еще семнадцать лет назад вместе со своей еще на тот момент женой Ирис и их двумя детьми. Однако из-за дела о серийных убийствах давно запланированный отпуск в Америку пришлось перенести, а спустя еще немного времени его брак распался. И вот теперь он стоял здесь один, в толпе туристов всевозможных национальностей, и чувствовал себя как никогда одиноким. Вместе с тем он радовался, что учел время на стояние в очереди к билетной кассе. В этот час вид был неповторимым. Ни в каком другом месте нельзя было так отчетливо почувствовать ритм этого города!