***
Джером с живейшим интересом поводил взглядом недовольного санитара, несущего ту самую, серую девчонку. А кажется малышка все-таки умеет веселиться!
Джером смеется, наблюдая как девушка вяло мазнула рукой по морде своего носильщика. Крепкая девочка, обычно сил после дозы транквилизаторов нет даже чтобы поднять руку. Огромных мужиков на раз смаривает, а этой ничего, еще есть силы брыкаться.
Второй санитар, выйдя из кабинета, направился в сторону Джерома. Парень с нескрываемым любопытством склонил голову набок, глаза распахнулись в искреннем восторге. Губа у мужчины была разбита.
- Сука, - прошипел санитар, вновь прикасаясь к небольшому ранению. Джером тоже терпеть не мог повреждения на губах или пальцах. Заживают, падлы, долго. - Чего уставился? - рявкает на него мужик, наконец замечая рыжеволосого.
А Джером начинает привычно хохотать. Он не буйный, ему ничего не сделают. А смех почему-то всегда всех убеждал в его неадекватности. Так почему же не воспользоваться таким преимуществом?! Тем более злобная красная рожа у санитара действительно до жути смешная.
А еще надо бы поглядеть в какую палату поселили новенькую. Сейчас этот красномордый пройдет мимо, и можно будет прогуляться до её палаты. Благо санитар с девчонкой шел не так быстро, и Джером еще сможет его догнать.
Смех становится еще громче, когда парень вспоминает девчонку. Судя по всему, будет не так скучно, как ожидалась. Интересно, а серая девочка знает толк в хороших шутках?
***
Within Temptation - A Dangerous Mind
На ужин меня таки выпустили. На следующий день. Я шла, глядя в пол. Поднять взгляд было действительно жутко. Полубезумные взгляды и улыбки. Они были повсюду. И это не мания величия! И даже не паранойя. Они действительно следили за мной. Ну, разве что несколько человек были погружены в свой собственный мирок. Я с трудом себя заставляла не вздрагивать, когда слышался очередной истеричный смешок или невнятное бормотание, переходящее в крик. Жуть-жуть-жуть!
Нравилось тебе за людьми наблюдать?! Получай, млять. Теперь можешь наслаждаться окружающими до сыта. Проблема в том, что я уже была сыта. Да, вот так, за два дня.
Пока шли гурьбой по коридору я старалась не наталкиваться на людей. Сальные нечесаные волосы, впавшие глаза и кожа, обтягивающая кости. Брр... Это еще больше заставляло сердце сжиматься от ужаса. Скоро ведь и я стану такой же! Мля...
Я старалась относиться ко всему более не менее оптимистично, но тут даже мое воображение пасовало. Хотя, нет! Тут я точно скину те несчастные лишние килограммы, что у меня имелись. А потом превращусь в пособие по анатомии. Интересно, а сюда студентов-практикантов пускают? Ну, так сказать, чтобы в живую насладиться прелестями будущей работы. Это такое дно, что даже, если они кого-нибудь прирежут в порыве исследовательской страсти, этого никто не заметит. Фак...
Угрюмо смотрю в миску с неясного происхождения бурдой. Какая прелесть. Кажется, у меня случится вторая не запланированная истерика.
Так, Асти, спокойно. Все не так уж и плохо. Твоим предкам в концлагерях точно было хуже. А ты просто сидишь в дурке.
Ни за что. Просто так. Ведь есть все доказательства убийства. Одна беда: я никого не убивала. У меня бы на такое, как минимум, духа не хватило. Ну, это если забыть про ерунду типа принципов, вбиваемых с рождения и тому подобную муть.
Рядом кто-то садится. Гадство. А я так надеялась, что меня не тронут хотя бы сегодня. Счаз-з!
- Какая ты аппетитная девочка, - протягивает мерзкий голос.
Боковым зрением замечаю что-то косматое. Сосредотачиваюсь на тарелке. От греха подальше. А то еще кондратий хватит от такого соседства.
- Все как я люблю, - и меня легонько щипают за плечо. Ну, да, есть у меня лишний вес, что ж поделать? Нахрена мои лелеемые складочки (сарказм) щипать?!
Между прочим, глядя на меня и Сэм (мы вместе подрабатывали официантками в баре "Багровые сосны") мужики больше лезли к ней. Меня лапали уж совсем отчаявшиеся или пьяные. Так что вес сгонять я не спешила. Впрочем, любители тоже встречались. А тут походу придется пост держать, чтобы отощать по-быстренькому.
- Как тебя зовут, крошка? - косматый наклонился совсем близко. Я тупо смотрю в тарелку.
«Я призрак, меня нет. Никто не сможет ко мне дотронуться. Меня нет. И их тоже нет... Меня нет. Здесь пусто. Ничего. И никого...», - начала тихо уговаривать себя, абстрагируясь от внешнего мира.
Черт, мантра не помогала. Сердце продолжает глухо трепыхаться где-то в желудке. Зато вот лицо у меня точно приобрело багровый цвет. Интересно, этот мудак догадывается что это не от смущения, а от бешенства? Судя по ухмылке, пойманной боковым зрением, - нифига.