- Только попробуй еще хоть раз подвергнуть его опасности, Роберт, - шиплю, задыхаясь от эмоций. - И твои кишки будут висеть вместо гирлянды на ближайшем фонарном столбе. - Меня с размаху огромной лапищей бьют по лицу. Да так, что я отлетаю и падаю на пол.
Тихо смеюсь, сплевываю кровь на пол. Сколько у меня уже травм? А мне все мало. Следы наших игрищ с Джеромом, потасовка в баре, а сейчас еще и это. Тело давно уже воет от боли. Порезы вновь открылись, а огромный синяк во весь бок заставляет скрючиться, пронизывая тело болью до слез.
- Роберт, не твое - не трогай, - предупреждающе произнес рыжик, сделав несколько шагов ко мне.
Но плевать на боль, я медленно соскребаю себя с пола, теперь шиплю в лицо по-детски счастливому Джерому, размахивающего катаной.
- А ты не смей рисковать собой! - бью его. Знаю, выгляжу смешно и глупо. Но, кажется, у меня истерика. Самая настоящая. Нисколечко не наигранная.
Я так зла на него, что нахожу силы размахнуться и снова ударить по лицу, знаю насколько он этого не любит.
И он больно отталкивает меня, ударив кулаком. Но я устояла на ногах. Поэтому снова попыталась выцарапать ему глаза. Как же я его ненавижу!!! А он только улыбается и подхихикивает.
Один взмах катаны, который должен был заставить меня остановиться. Но вызывающий взгляд его глаз заставил принять удар на левую руку. Вот теперь мне поистине больно.
Катана выпадает из его рук.
А я стою, смотрю на плотный ручеек крови, стекающей с руки. На ровный срез мяса. Смеюсь. Опускаю взгляд на пол, ища кусок срезанной плоти. Вновь смотрю на изуродованную руку, лишенную мизинца и кончика безымянного пальца.
Меня скрючивает от хохота. Баюкаю руку, прижав ее к животу. Почему-то на руки падают капли воды. И все расплывается перед глазами. Я плачу? Не переставая смеяться, прикасаюсь щеке. И только сейчас понимаю: рыдаю навзрыд.
Меня осторожно берут за плечи, заставляя разогнуться. Мои губы кривит улыбка. Из-за слез вижу все мутным, а точнее ничего не вижу. Различаю только рыжий цвет волос. Тянусь к их источнику. Беру его лицо в свои руки, оставляя кровавые следы. Улыбаюсь. Но не вижу его лица. Надеюсь, он тоже улыбается? Это же Джером, он не может не улыбаться. А значит все хорошо. Главное - это его улыбка. Но не вижу. Я не вижу! Поэтому тянусь к его лицу. На ощупь скольжу губами по лицу. Наконец все-таки нахожу его губы.
И теряю сознание, на напоследок с болью ощущая - он не улыбается.
***
Глупая нелепица.
Нет, Джером всегда знал, что мир в принципе соткан из миллиардов мелких нелепиц. Но сейчас... Шутка не удалась. Его шутка не удалась! Как же хочется за это придушить девчонку прямо сейчас!
Но было почему-то еще очень неприятно. Он не хотел уродовать серую девочку. Не так. Вот сломать ее сознание - это с превеликим удовольствием. И у него практически получилось. А вот так, из-за одного неловкого движения... Все же эмоции - самый страшный враг человечества. Кроме веселья. Но как раз сейчас ему было совсем не весело.
Неужели, он привязался к этой несуразной девчонке?! А ведь клялся себе никогда ни за что не подпускать к себе кого-либо настолько близко. Мда, судьба в очередной раз доказала, что обладает отменным чувством юмора.
- Может все-таки вызовешь врача, Галаван? - веселый голос.
И Джером, сидящий на полу и баюкающий на руках Асти, одной рукой зажимает рану, а второй поднимает обрубок пальца. И смотрит на лопоухого горящими от безудержного веселья глазами.
Со стороны эта картина наверняка выглядела потрясающе ужасно. На полу в луже крови сидит парень, на руках он баюкает бессознательную девушку. И все это озаряется поистине безумной улыбкой.
Галаван нехотя кивнул. С долей опаски. Если сейчас еще Джером умом окончательно тронется - план окончательно полетит в бездну. А это было бы весьма печально, не смертельно, но все же...
Когда врач прибыл, он быстро, уверенно и четко остановил кровотечение, обработал рану, затем последовали списки лекарств и последовательность ухода за больной. А потом он осмотрел тело Асти, лежащее на кровати. Мужчина смог лишь потрясенно выдохнуть:
- Галаван, вы что садист? Вот уж не знал, что вы увлекаетесь таким! - А затем дрожащим голосом выкрикнул: - Это что, жертва группового изнасилования?!
- Э, нет, белый халатик, - Джером сидел в кресло боком и весело качал ногой, смотря на доктора с легкой настороженностью. Это единственное, что выдавало его настоящее состояние. - Эта девушка моя! - уже с угрозой.
- Молодой человек, - укоризненно произнес врач, - это просто омерзительно! Вы понимаете, что девушка мало того, что безвозвратно искалечена, так еще ее повреждения прямо показывают: малейший удар сверх причиненных увечий, и начнется внутреннее кровотечение!