Теперь, руководствуясь новым, полученным опытом, F2 мог сказать совершенно четко и ясно: понятие страха включает в себя и даже те опасения, то неудобство, которые доставляют бестактные и приставучие, как ее эмоции, вопросы Джайны. С беспокойством это теперь имело мало общего, побывав внутри андроида, F2 четко мог разложить страх на все его составляющие и сказать, в какой ситуации какой проявляется. Он не чувствовал в своем теле, как чувствует Джайна, но он запомнил, и новоприобретенное знание ему нравилось. Он решил подумать об этом, когда выдастся свободное время, а пока сосредоточился на более важных вещах, пребывая в странном и непривычном для себя состоянии – ажиотаже, как подсказали бы эмоции Джайне, и легком кураже от того, что ему удалось узнать.
Как у Джайны некоторое время назад поменялось мировоззрение, так и у F2 что-то изменилось: пусть неглобально, пусть совсем чуть-чуть, но, тем не менее, он почувствовал нечто новое, и это новое его совершенно не пугало и не настораживало, как в начале, наоборот – оно притягивало.
========== Глава 9 ==========
Они и не заметили, как разговоры перешли в действия, а бета-версия плана постепенно перетекла в альфа-версию и неуверенный, скомканный черновик превратился в сияющий чистовик без единой задоринки.
На базе вдруг закипела жизнь, бойцы, большей частью прохлаждающиеся и занимающиеся делами, которые всем давно уже осточертели, вдруг нашли себя сидящими в импровизированных залах и внимательно слушающими краткие распоряжения высшего командования и подробную обрисовку дальнейшего нападения.
Без дела уже почти не сидел никто. Тут и там слышались суровые окрики, слышался стук тяжелых сапог о ступени, из подвалов, складов вытаскивалось, начищалось и приводилось в боевую готовность оружие, люди до скрежета в зубах запоминали свои позиции, репетируя буквально каждое движение.
Общий ажиотаж захватил всех, все разборки и недопонимание вдруг уступили место собранности, а если где-нибудь и раздавался гвалт, выясняющих отношения быстренько ставили на место. Хотели или не хотели, но все теперь были вовлечены в общее дело, где скандалы на пустом месте никому не были нужны.
Такой порядок и такой подход F2 нравился гораздо больше, чем рутинная, размеренная жизнь до этого, его наконец-то перестали таскать во все места, где нужно было что-нибудь разгрузить, он занял свою позицию с основным командованием и периодически привлекался для объяснения тех или иных моментов воспрявшим духом атирийцам.
Поэтому он не сразу смог освободиться, чтобы найти время для посещения бортового компьютера. Джайне он пока о найденном в ней зашифрованном узле сообщать не стал, дабы не вызывать у нее новый поток вопросов, поскольку не считал, что эта информация ей необходима. Сама же андроид фактически крутилась вокруг него, но и вернулась к исполнению своих прежних обязанностей: то убиралась, то, с разрешения F2, Ученый все-таки забирал ее ненадолго, «так, на минуточку», после чего возвращал и убегал по своим делам, опасливо пятясь и несмело взирая на равнодушного дроида.
До людей его угроза дошла. С Джайной никто почти не разговаривал. К Джайне не докапывались, Джайну игнорировали, это, как видел F2, ее несколько угнетало, но, тем не менее, слишком расстроенной она не выглядела и на удивление держалась молодцом.
Сам же F2 начал замечать за собой странные, не характерные для него вещи: теперь на очень многие особенности поведения людей он смотрел как-то с оглядкой, даже, может быть, изучая и… Сравнивая с тем, что пережил внутри Джайны. Как-то незаметно он посмотрел на мир под другим углом, немножечко шире и увидел то, что раньше игнорировал и считал ненужным, лишним, а порой и раздражающе-отталкивающим. Нет, оправдывать абсолютно всю мотивацию многих нелогичных поступков людей он не стал, но вот находить объяснение некоторым вещам – очень даже. Можно сказать, с чем-то он даже по-своему начал считаться.
Джайна, правда, его успехов не замечала, пребывая в своем, немного шоковом и отстраненном состоянии, но F2 почему-то пока и не желал делиться с ней подобной информацией, просто старался исподтишка следить, чтобы с андроидом было все в порядке и никто не угрожал ей расправой.
Бортовой компьютер удостоился почетной установки в одном из самых важных помещений и теперь помогал местным, дружелюбно и доброжелательно отвечая на все вопросы, даже болтая с теми, кто рассматривал это произведение техники с любопытством, и никогда никому не отказывая.
F2 уличил момент, когда компьютер был свободен, и обратился к нему с просьбой, которую уже давно сформулировал внутри себя, изложив все по существу, и компьютер с радостью согласился попытаться расшифровать данные, запрятанные в Джайне. Он передал компьютеру коды шифровки, и тот незамедлительно приступил к анализу полученной информации.
Время шло, и наконец, бортовой компьютер известил F2 о том, что дешифровка закончена, но для ее загрузки дроиду придется отказаться от некоторых данных, чтобы освободить место для загрузки новых. Но было еще кое-что, о чем компьютер также сказал роботу с чуть взволнованной ситуацией.
– Надо сказать, в Джайне спрятаны очень необычные данные, – заметил он. Слово «необычные» F2 не понравилось сразу, а потому он тут же потребовал уточнить. – Я расшифровал одно сообщение, – пояснил бортовой компьютер, – что-то вроде вступительного слова. Как я понимаю, его оставил кто-то, кто хорошо знал Джайну. Он хотел, чтобы это сообщение автоматически дешифровалось через месяц. Обычно такое оставляют люди перед тем, как погибают, – в электронной речи послышалось что-то, что очень бы походило на человеческий вздох.
– Воспроизведи, – велел F2, и компьютер послушно исполнил его просьбу. Тут же из его динамиков полился приятный и немного мягкий мужской голос:
– Я никогда бы не хотел, чтобы ты получила это сообщение, но мой век краток, в отличие от твоего, предугадать события я не смог. Ты осталась одна, еще столь юная и не познавшая окружающий мир, но я знаю, что судьба не позволит такому творению пропасть. Если ты смогла прочесть мое последнее сообщение, то появилась надежда на то, что мы увидимся снова. Если бы я что-либо чувствовал сейчас, то наверняка тоже надежду, что увижу тебя такой, какой видел в последние моменты. Впервые за долгое время ты испытаешь другой спектр своих чувств: ты так же, как и человек, свыкнешься, это лишь дело времени — и горе, и наша встреча. Следуй указаниям, что скрыты глубже в системе, и мы увидимся вновь. Береги себя, ты уникальна для этого мира. Я люблю тебя.
Они прослушали его в полном молчании. И после того, как неизвестный голос прекратил говорить, они также не проронили ни звука: видимо, думая каждый о своем.
F2 догадался, о ком шла речь, и в нем шевельнулась неприятная тяжесть: получается, что некий Скотт, о котором так много говорила Джайна и который был ее надеждой, стимулом жить, и которого она так мечтала найти, уже был мертв.
– Ей нужно сказать, – наконец произнес бортовой компьютер, – Джайна заслуживает знать.
– Да, – согласился F2 и отправился на поиски Мариты.
Он понимал, что для Джайны такие известия станут сильным ударом, но приберечь их для более подходящего случая он не собирался: чем скорее она узнает, тем будет лучше. Но сказать самому… Такая перспектива казалась F2 более чем сомнительной, потому что он мог лишь сухо констатировать имеющиеся в наличии факты и не учесть эмоциональную составляющую, которая для Джайны определенно была бы очень важна. После замещения сознания андроида он иначе взглянул на некоторые вещи, в том числе на то, как горе ломает тех или иных людей. Джайна, из какой бы механики она не состояла, все равно по натуре своей походила на человека, и, значит, вести себя с ней нужно было именно как с человеком.
Он бы не смог обеспечить ей подходящей психологической поддержки – F2 это понимал. Оставлять без нее Джайну казалось теперь неправильным, а пытаться импровизировать самому – сейчас не то время или место. Поэтому Марита для таких вещей годилась в самый раз.