Я и ещё несколько абитуриентов, приехавших из района, были одни. К тому же, я категорически запретил своим, даже появляться на территории института. Одним словом, день и ночь мы находились перед зданием института. Мы были довольны уже тем, что виделись с корифеями театрального искусства, и к тому же, бесплатно и совсем близко. Когда народу становилось меньше и на месте оставалась лишь основная группа абитуриентов, мы тут же начинали думать о том, как бы скоротать время. Даже присесть поблизости было негде, поэтому ребята институтской «биржи» часто устраивались на бордюрах тротуаров и, естественно, к вечеру вся наша одежда, да и наши лица тоже были покрыты уличной пылью. Порой мы навещали кафе кинотеатра «Спартак», иногда заходили в хачапурную на против, главным для нас было находиться рядом с институтом.
В один день, когда мы все, и девушки, и парни стояли перед институтом, среди девочек внезапно возникла какая-то суета, они начали перешёптываться между собой, и глазами указывали друг-другу на кого-то или, на что-то. Я почувствовал, что они увидели кого-то, но я никак не мог себе представить, что эта суета могла быть вызвана не появлением кого-нибудь из корифеев театра, а причиной тому могло быть появление совершенно незнакомого парня, болельщика кого-то из абитуриентов. Я проследил за их взглядами, но у театра никого не было видно. Чуть дальше, у гостиницы «Тбилиси» я увидел троих парней, они шли в нашу сторону. Перешёптывания и взгляды девочек подсказали мне, что их восторг и ожидания были обращены именно в их сторону, а точнее, к одному из них. Всё это я воспринял намного лучше после того, как они приблизились к нам. Справедливости ради надо отметить, что он действительно заслуживал восхищения. Высокий, со сложением культуриста, не менее метр-девяносто в росте. Его мышцы не умещались в белой рубашке. У него было лицо Аполлона, чёрные глаза и королевский взгляд, покрытые бриолином чёрные волосы были зачёсаны назад. На распахнутой груди висел медальон, на нём были дорогие чёрные брюки-шлаксы и блестящие чёрный туфли. Было ему наверно двадцать-двадцать один год. И ничего удивительного не было в том, что вчерашние выпускницы школ так реагировали на его появление и восторгались им. Девочки даже не замечали нас. Самой сдержанной из всех девочек была Ирина Векуа и я был очень доволен этим. Я уже не помню, кого я спросил о нём, то-ли ГиюДарчиашвили, то-ли МамукуКикалейшвили. Мне ответили, что этот молодой человек был близким кого-то из наших, он культурист и хорошо дерётся. С обоих сторон его сопровождали друзья, да ещё и так, чтобы главную персону можно было видеть лучше. Среди девочек нарастало волнение, кто-то из низ поправлял волосы, кто-то осматривал себя в стёклах витрин. Одним словом, в соседнем дворе появился нахохлившийся петух и местные курицы раскудахтались. Даже по его походке и манерам было видно, что он был разбалован таким вниманием.
«Аполлон» и его свита прошли сквозь людскую массу и приблизились к нашей группе (не знаю как его звали, а может я и не пытался запомнить его имя). Он поздоровался со всеми. На некоторых он даже не взглянул, так протянул им руку – так, просто, чтобы выполнить свой долг, вроде того, что считаюсь с вами. Со мной он поздоровался именно так, он протянул руку направо и когда я подал ему свою руку, только тогда и увидел, что он даже не смотрит на меня. Меня это здорово задело и пока остальные отчитывались перед ним, о том, как у них обстояли дела, кто перешёл в следующий тур, а кто был отсеян, мы с Гией переглянулись между собой. Нам явно не понравилось такое наглое появление этого нахохлившегося петуха в нашем дворе, да к тому же с такими поставленными манерами! Потом он также манерно поздоровался и с другими, протянутой в сторону рукой он будто раздавал милостыню и позволял им прикоснуться к его руке. Девочки ни разу не взглянули в нашу сторону, именно тогда я и подумал, что таких надо обязательно проучить. Но как? Он силён как танк, и относится к другой весовой категории и возрастной группе!
После последнего тура до первого экзамена у нас была недельная пауза. Мне уже изрядно надоело топтаться на одном месте на проспекте Руставели. На несколько дней я выехал из Тбилиси в Гори и основательно подготовился к будущей встрече. Настал и этот день. Я уже знал, приблизительно, когда «Аполлон» появлялся на Руставели. Первый экзамен по актёрскому мастерству я уже сдал, поэтому я пришёл в институт поддержать других.
А народу – то?! Народу было столько, можно было подумать, что только-что закончился футбольный матч и болельщики вывалилисьиз стадиона. Девочки и парни из нашей группы стояли вместе. Я горел желанием поскорее увидеть «Аполлона». Я стоял так долго, что уже начал терять терпение. И вот, я уловил взгляд девочек. По их выражению и движениям я тут же догадался, что появился он. Все уступали ему дорогу, никто не мог отвести от него глаз. Он, конечно же, чувствовал это внимание. Всё повторилось точно так же, да и что могло измениться за неделю. На сей раз он повёл себя ещё хуже и пролез своей рукой между двумя парнями так, что даже не сосчитал нужным видеть того, кого жаловал своей сильной десницей. Что мне оставалось делать, я пожал ему руку. Всю неделю я ждал именно этой минуты, и как я мог упустить её! Вот и произошло то, что произошло. Я никогда не слышал такого ужасного мужского рёва. Он издал именно столько деци-баллов, сколько издаёт трибуна джунглей на стадионе «Динамо». Лицо его стало таким же белоснежным, как и его рубашка. В воздухе, вытянувшись во всю длину, летела змея. Этот ужасный рёв подействовал на остальных ещё более ужасающе. «Аполлон» потерял сознание, и как подкошенный упал на землю, что привело остальных в замешательство. Несчастная змея упала на кого-то и этот последний издал такой звук, который никак не отличались от рёва «Аполлона». Напуганная и растерянная змея попытался как-то спастись и переползла через ноги людей. Раздались пронзительные крики, которые переросли в страшную какофонию, которая перекрыла даже рёв машин. От этого голова раскалывалась и вызывала замешательство. Было непонятно, кто куда бежал. Страшная паника объяла «Мекку искусства» на проспекте Руставели. Многие даже не знали, куда бегут, зачем бегут, от кого?Здесь в полной мере проявился синдром толпы. Создавшаяся паника и инстинкт само-выживания подсказывали им, что надо было бежать. Достаточно было увидеть двух свалившихся с ног мужчин, чтобы спасаться бегством.