– «Боллокс», – уточнил Диллон. – Он идет из Чехо-Словакии в Италию, Грецию и дальше в Ливию. Он есть везде, Харвей. Ты знаешь это, и я это знаю, так что не теряй напрасно время. Двадцать тысяч долларов.
Он раскрыл портфель и выбросил на стол пачку за пачкой еще девять тысяч долларов. Он ждал, не закрывая портфель, и тогда Харвей улыбнулся.
– Это будет стоить тебе тридцать. Диллон захлопнул портфель.
– Не могу, Джек. Сумею достать двадцать пять, но не больше.
Харвей согласно кивнул головой:
– Хорошо. Когда тебе это нужно?
– Через двадцать четыре часа.
– Думаю, что сумею устроить это. Где мы можем найти тебя?
– Ты говоришь глупости. Я сам свяжусь с тобой. Диллон встал. Харвей вежливо спросил его:
– Не можем ли мы сделать для тебя еще что-нибудь.
– Пожалуй, – сказал Диллон. – Ты можешь сделать мне подарок. Мне не помещал бы еще один пистолет.
– Нет проблем, старина. – Харвей оттолкнул назад стул, выдвинул второй ящик правой тумбы своего стола: – Выбирай.
Там лежали пистолеты: смит-вессон 38-го калибра, чехо-словацкая ческа и итальянская беретта. Диллон выбрал беретту. Он проверил затвор и опустил пистолет в карман.
– Этот сгодится, – сказал он.
– Женская штучка, но твое дело, – заметил Харвей. – Ждем тебя завтра.
Мира открыла дверь.
– Честь имею, мисс Харвей. – Диллон быстро прошел мимо Билли и вышел.
– Хотел бы я переломать ноги этому маленькому ублюдку, – проворчал Билли.
Мира потрепала его по щеке:
– Успокойся, солнышко. Стоя на ногах, ты беспомощен. Ты приходишь в себя только в горизонтальном положении. Теперь ступай и поиграй со своим мотоциклом или займись чем-нибудь еще.
Она вернулась в кабинет дяди.
Диллон остановился, сойдя с лестницы, и переложил беретту в портфель. Единственное, что может быть лучше одного пистолета, это два пистолета. Он быстрым шагом направился к «мини-куперу».
– Я не стала бы доверять ему ни на грош, – заявила Мира.
– Жестокий маленький подонок, – сказал Харвей. – Когда он был здесь по заданию ИРА в тысяча девятьсот восемьдесят первом, я снабдил его оружием, взрывчаткой, всем необходимым. Ты тогда ходила в колледж, а не занималась бизнесом. Так что ты, вероятно, не помнишь его.
– Куган его настоящее имя?
– Конечно, нет. Да это черт на колесах. Тогда мне доставлял много хлопот Джордж Монтойя из Бермондсея по кличке Джордж-испанец. Куган убрал его для меня однажды ночью, его и его брата. Возле бара «Фламенко». Он сделал это бесплатно.
– Действительно? Но где мы достанем для него семтекс?
Харвей рассмеялся, выдвинул верхний ящик стола и достал связку ключей.
– Я покажу тебе. – Он вышел, пошел по коридору и открыл ключом дверь. – Здесь то, о чем даже ты не знаешь, дорогая.
Все стены комнаты были заняты полками с коробками. Он положил руку на среднюю полку у дальней стены, и она отодвинулась. Харвей нащупал выключатель и зажег свет. Перед ними была комната, полная сокровищ – оружие всех калибров и мастей.
– Боже мой! – восхитилась Мира.
– Все, что душа пожелает, все есть. Автоматы, штурмовые винтовки АК, автоматические винтовки М-15. – Он кашлянул. – И семтекс. – На столе лежали три картонные коробки. – В каждой из них пятьдесят фунтов, – пояснил он.
– А почему ты сказал ему, что на это может понадобиться время?
– Чтобы он попрыгал. – Они вышли, и он закрыл все на ключ. – Могу вытащить из него еще несколько сотен.
Когда они вернулись в его кабинет, Мира спросила:
– Что, по-твоему, у него на уме?
– Меня это совершенно не интересует. Не понимаю, почему это волнует тебя. Ты внезапно стала вонючей патриоткой или как?
– Нет, что ты. Мне просто любопытно. Он отрезал кончик сигары.
– Послушай, у меня появилась мысль. Было бы здорово, если бы этот маленький педераст убрал для меня Харри Флада. – И он разразился хохотом.
В начале седьмого, когда Фергюсон уже собирался уходить, в его кабинете зазвонил телефон. Это был Девлин.
– Послушай, ты, старый педераст, у меня есть новости.
– Выкладывай, – откликнулся Фергюсон.
– Руководителем Диллона в Белфасте в восемьдесят первом был человек по имени Томми Мак-Гир. Помнишь его?
– Да, конечно. Разве его не застрелили несколько лет тому назад? Что-то вроде сведения счетов в ИРА?
– Так говорили, но он все еще действует там под другим именем.
– И каким же именно?
– Я еще должен узнать это. Должен повидаться с людьми в Белфасте. Отправлюсь туда вечером на машине. Я полагаю, кстати, что мое участие в этом делает меня официальным сотрудником Группы Четыре? Хочу сказать, что мне не хотелось бы оказаться в тюрьме, в мои-то годы.
– Ты будешь полностью защищен, даю тебе слово. Что мы должны сделать?
– Думаю, если Броснан и твоя капитан Таннер хотят принять участие в деле, они могли бы прилететь утром в Белфаст и ждать меня в баре гостиницы «Европа». Скажи Броснану, чтобы он назвал себя старшему клерку. Я свяжусь с ними в полдень.
– Я приму меры, – сказал Фергюсон.
– Еще одно. Ты не думаешь, что мы оба несколько староваты для игр подобного рода?
– Говори за себя, – заявил Фергюсон и положил трубку на рычаг. – Он сидел, обдумывая услышанное. Потом вызвал секретаря и позвонил Мэри Таннер на ее квартиру на площади Лоундес. Когда он с ней разговаривал, вошла Алиса Джонсон с блокнотом и карандашом. Он жестом предложил ей сесть и продолжил разговор с Мэри: – Итак, вы отправитесь рано утром. Думаю, снова с Гатвика. На «леаре» вы будете там через час. Вы сегодня с кем-нибудь ужинаете?
– Харри Флад предложил Речную комнату в «Савое». Ему нравится оркестр, который там играет.
– Звучит заманчиво.
– Не хотите присоединиться к нам, сэр?
– С удовольствием.
– До встречи. В восемь часов.
Фергюсон положил трубку и повернулся к Алисе Джонсон.
– Краткая записка. Только для премьер-министра. Особое досье. – Он быстро продиктовал докладную, изложив в ней последние события, включая разговор с Девлином. – Один экземпляр для премьер-министра, и предупредите посыльного. Обычную копию для меня и копию для досье. Поторопитесь и принесите их мне на подпись. Я должен уйти.
Она поднялась и быстро пошла в копировальную комнату. Гордон Браун стоял у машины.
– Я думал, он уже ушел, – сказал Браун.
– Я тоже. Но он только что дал мне еще одно поручение. Еще раз «Только для премьер-министра».
– Правда?
Алиса быстро застучала по клавишам. Закончив через две минуты, она встала.
– Ему придется подождать. Я должна пойти в туалет.
– Я сниму за тебя копии.
– Спасибо, Гордон.
Она вышла. Уже открыв дверь в туалетную комнату, Алиса сообразила, что оставила на столе свою сумочку. Она поспешила обратно. Дверь была открыта, и она увидела Гордона. Он стоял у копировальной машины и читал копию докладной записки. К ее изумлению, он сложил листок, сунул в карман и стал поспешно снимать другую копию.
Алиса была потрясена, она не знала, что делать. Вернувшись по коридору к туалету, она вошла и постаралась взять себя в руки. Через некоторое время Алиса успокоилась и возвратилась.
Докладная записка и копия для досье лежали на ее столе.
– Все готово, – сказал Браун. – Я вызвал курьера. Ей удалось изобразить на лице улыбку.
– Я отнесу их на подпись.
– Хорошо. А я спущусь вниз, в столовую. Пока.
Алиса прошла по коридору, постучалась в дверь Фергюсона и вошла. Бригадир сидел за столом и что-то писал. Подняв на нее глаза, он сказал:
– Вот и хорошо. Я подпишу, и вы можете отправить их сразу же, один экземпляр – для премьер-министра, на Даунинг-стрит.
Она затрепетала, и Фергюсон нахмурился.
– Моя дорогая Алиса, что случилось?
Она рассказала ему все. Фергюсон сидел с каменным лицом, а когда она кончила, протянул руку к телефону.
– Специальную службу, инспектора-детектива Лейна. Бригадир Фергюсон, Группа Четыре. Сверхсрочно, никакой задержки. Сейчас, в мой кабинет. – Положив трубку, обратился к Алисе: – Вот что вы сделаете теперь. Вернитесь в кабинет и ведите себя так, как будто ничего не случилось.