Почти сразу же — я только-только успел в кресло примоститься — в кабинет вошла здоровенная такая, под стать хозяину кабинета, тимуровка в красной косынке на голове. В руках поднос с двумя стаканами брусничного чая и две тарелки. На одной — горка бутербродов, да не с яйцами или картошкой-моркошкой и даже не с мясом или бужениной, а с настоящей чайной колбасой. На второй… Ой, мамочка! На второй тарелке лежит настоящее печенье. «Калорийное». Да его ж и колбасу только к праздникам! Ну, еще печенье — в паек, если в рейд, поиск, или на Зарнице. А колбаса — вообще только в изоляторах! Верно говорят: «У тимуровцев каждый день — рейд!» Работа такая…
— Угощайтесь, товарищ звеньевой. Пейте чай. Вам одну ложку меда или две?
Хозяин кабинета сама любезность, только мне от этого становится уж и вовсе не по себе: просто так тимуровцы никого обхаживать не будут. Зачем это я им понадобился?..
— Ты, братишка, не стесняйся. Ешь бутерброды, печенье… Чего на них глядеть?
Ну, ладно. Как бы там ни было, а колбаска — это хорошо! Я беру ближайший ко мне бутерброд и отправляю его одним махом в рот. Красота!
— И печенье бери, Алексей, не стесняйся. И не думай ничего такого: это я со своих пайков наэкономил. Вот ты, оказывается, какой…
— Какой? — Бутерброд застревает у меня в горле. — Какой?
— Да не волнуйся ты так, звеньевой! — тимуровец посмеивается. — Не двадцать седьмой год на дворе… Кстати. Я ж так и не представился. Белопахов Василий. А пригласил тебя к себе… Тебе ж, конечно, не терпится узнать: зачем это ты нам понадобился, так?
А то! Интересно: мне отвечать или нет?..
— Так вот, пригласил я тебя, чтоб познакомиться поближе. Ведь как-никак в нашей дружине не так много тех, кто четыре зарницы прошагал…
Это он верно подметил. Таких, как я, по пальцам пересчитать можно. Особенно вторая зарница нам большой кровью далась. А я еще в Псков ездил, когда они десант скандинавский пять лет тому назад отбивали. Оттуда наших всего два грузовика и вернулось. В смысле — живых… Гробов мы тогда пять «КАМАЗов» и девять «Уралов» привезли. Это не считая тех, что без вести…
— Вот ты в поиски ходил, — Белопахов прихлебывает чай и жмурится от удовольствия. — А с каким, к примеру, отрядом следопытов лучше всего работается? Как считаешь?
— Ну… вообще-то с любым, но я вот — с «ивакинцами» больше работать люблю.
— Да? А чем же они, например, от «горяиновцев» отличаются?
Отряд юных следопытов имени Романа Горяинова… Да я с ними всего два раза и встречался…
— Я, если начистоту, товарищ Белопахов («Василий, Василий», — поправляет меня тимуровец, улыбаясь), «горяиновцев» мало знаю. Один раз с ними в поиск ходил, когда в Мирный пытались прорваться. Так тогда ведь много следопытов пошло. Наверное, со всех дружин собрали.
Я рассказываю ему эпопею мирненского прорыва. Тогда, три года назад, у кого-то в Совете Дружин родилась идея попробовать прорваться в город и на космодром с воды. И попробовали. И положили в этом прорыве почти триста пионеров. И еще семеро комсомольцев-вожатых сгинули без следа. А вот о результатах — положительных результатах — я, признаться, не слыхал…
Белопахов слушает внимательно, почти не перебивая. Лишь иногда задает наводящие вопросы или уточняет подробности. А как только я заканчиваю, тяжело вздыхает:
— Да уж, Боря, досталось вам… Но ведь пионер — всем ребятам пример, так?
— Так, — соглашаюсь я и от себя добавляю: — Пионер равняется на героев борьбы и труда!
Тимуровец улыбается, а затем начинает расспрашивать о поисках с ребятами Байкулова. Мне становится как-то не по себе. Нет, с одной стороны, приятно рассказать о себе, о своих делах, победах и подвигах, но с другой… Он что же это — под Вовку копает? Да нет, ведь сказал же, сам сказал, что не двадцать седьмой год на дворе. Тогда, как гласит официальная версия: «…пробравшиеся в ряды тимуровцев враги по заданию скандинавских империалистов приступили к подготовке заговора против Совета Дружин. Опираясь на немногочисленных предателей и скандинавских наймитов, враги планировали свержение Правительства Пионерской республики, захват власти и полную капитуляцию перед империалистическими захватчиками. Для достижения своего преступного замысла предатели возбудили множество незаконных дел против честных пионеров. Однако заговор провалился. Под руководством Председателя Тимуровского комитета враги были уничтожены…» Но это можно октябрятам на политинформациях говорить… А мы-то знаем, что тогда у многих головы полетели. Кого предатели уничтожили, а кому и во время ликвидации заговора не по делу досталось…