Подняв взгляд, посмотрел в стекло, которое снаружи располосовали косые капли дождя и в четком отражении увидел личико эффектной блондинки. Она разговаривала с подругой, одной рукой держась за поручень, второй жестикулируя. Когда девушка засмеялась, даже в отражении окна стала заметна белизна ее улыбки. К обсуждению подключились парни, как я понял из их компании, причем сразу трое. Так, ну здесь видно не вариант зазнакомиться.
Осмотревшись еще раз внимательно, среди мрачно-темных кожаных и болоньевых спин увидел еще одну девушку миловидную – темненькая, волосы туго назад зачесаны. На меня посмотрела с интересом, улыбнулась уголком рта, но тут же повернулась к пожилой тетке с ребенком на руках и начала сюсюкаться с малышом. Мда, тоже не вариант.
Между тем, автобус все вез и вез нас по бесконечной дороге, удаляясь от терминала Домодедова. На поворотах салон покачивало, и рядом стоящая блондинка периодически терлась об меня. Приятно.
Я все крутил головой, осматриваясь. Внимание привлек парень, стоящий через несколько человек дальше по салону – в отличие от всех, одетых, как полагается одеваться в октябрьской Москве, этот был в кроксах на голу ногу, широких цветастых шортах и майке. За плечами его висел ядовито–желтого цвета рюкзак. Парень громко смеялся, обсуждая что–то со своим приятелем, одетым как все в салоне. Шаристый - переоделся в аэропорту. Там, куда мы летим, холодно не будет, даже наоборот.
Если прилетим.
Тут парень в цветастых шортах засмеялся дружно вместе со своим спутником, и я почувствовал укол зависти – Стас, засранец, кинул меня с этой поездкой, так что я в одиночестве теперь. Собирались вместе, а он соскочил в последний момент - на работе аврал у него, не смог уехать. Еще разок помянув Стаса добрым словом, я тяжело вздохнул.
Автобус, наконец, замедлил ход и остановился. Приводы дверей зашипели, холодный ночной воздух ворвался внутрь. Подхваченный волной народа, я вышел на улицу, с удовольствием глубоко вздохнув. Достал телефон, посмотрел время – 23:34. Мелькнула надежда, может, кто позвонит сейчас, может на работе что случилось и надо срочно туда ехать. А может… не может, – оборвал я сам себя. Осмотрелся вокруг – большинство уже двинулось к трапу самолета, многие весело переговариваясь, кое–кто торопливо курил. Еще бы, больше четырех часов предстоит без дудки провести.
Будто нехотя, я перевел взгляд на самолет. По сравнению с двумя другими рядом, наш Боинг семь три семь казался совсем игрушечным. С опаской я глядел на двигатели, висящие так низко, как пороги у горной лады приоры.
Еще раз глубоко вздохнув, я резко выдохнул, как будто со стопкой в руке и пошел к трапу. Та самая компания с симпатичной блондинкой двигалась прямо передо мной, и я опять засмотрелся на радующую глаз попку. Когда зашли в самолет, стоял прямо за девушкой, пока стюардесса направляла поток пассажиров. Блондинка коротко обернулась, почувствовав взгляд, и глянула на меня своими небесно–голубыми глазами. Рассмотрев даже несколько веснушек у девушки на носу, я вдруг ей подмигнул, улыбнувшись. Она приветливо улыбнулась в ответ и тут же отвернулась. Место у меня оказалось в самом начале, она же с кампанией ушла по салону дальше.
Я устроился возле окна, закинув свою небольшую сумку с бутылками из дьюти фри под сиденье, и принялся смотреть в темноту за иллюминатором, по стеклу которого нехотя стекали небольшие капли дождя. Рядом зашуршало, загремело. Соседи нарисовались - догадался я. Не торопясь, выждал некоторое время, обернулся. А ничего соседи – две подружки. И, как это часто бывает, непохожие друг на друга совершенно. Одна высокая, крашеная в темный с медным отливом цвет, вторая наоборот, совсем маленького роста, крашеная в желтый блондинистый цвет.
– Привет,– дружелюбно улыбнулся я. Причем действительно дружелюбно и от души.
Обе подруги замерли, синхронно посмотрев на меня. Они даже головами одинаковые движения сделали – двинув шеей чуть назад, прижимая вниз подбородок и исподлобья на меня глядя. Я с возрастающим удивлением смотрел на них – такие взгляды, будто не просто поздоровался с ними, а предложил водки прямо сейчас на брудершафт глухануть.
– Привет, – неприветливо буркнула наконец высокая и опять зашуршала в багажном отделении сверху. Светленькая тут же суетливо отвернулась от меня, подавая спутнице пакеты, стоящие на кресле.
Ну и ладно, ну и идите в задницу, – с мгновенно накатившим раздражением подумал я, отворачиваясь. Девушки хоть и симпатичные, но красавицами не назовешь. Та, которая высокая, ну как высокая - может едва повыше меня, а во мне метр восемьдесят и не наберется. Вот эта самая высокая широка в кости, лицо крупное – выдающиеся скулы, большой нос. Жопы не видно, но бедра не очень широкие, а груди наверняка почти нет, даже под толстым свитером заметно. У второй с жопой точно в порядке, даже чуть отвислая уже - леггинсы выдают, а высокомерная подруга вряд ли подскажет, что с джинсами выгоднее будет выглядеть. В общем, жопа в порядке, есть за что взяться, но вот на таких коротеньких ногах не очень смотрится. И мордашка у второй стремная, узкая и угловатая. Но не приятная лисичкина угловатость, а мышастость в ее лице присутствует. Тут мой взгляд наткнулся на мужика, сидевшего на кресле напротив – толстого и неопрятного, с тягуче-быдлячьими интонациями общающегося с такой же дамочкой. Ну и ладно, ну и стремноватые обе соседки, зато не такие, как эти тела напротив – сразу прошло у меня раздражение.