Можно предположить, что, как и у Бестужева-Рюмина, правило Щербатова о браках основывалось на наблюдениях за обычаями его собственных крепостных душ, но это не так: «многие деревни», в которых молодые мужики и девки не женились, были не его. Согласно черновому варианту ревизской сказки от 1762 г., в его близко расположенных друг к другу имениях Михайловское и Кузмодемьянское было более 1200 душ мужского и женского пола[130]. Почти все мужчины и женщины к 20 годам состояли в браке. Было только пять незамужних женщин старше 20 — в возрасте 40, 45, 50, 50 (безногая, то есть, вероятно, для замужества непригодная) и 60 лет[131]. Несколько больше было неженатых мужиков: пять человек от 20 до 24 лет, которые вполне еще могли жениться, и восемь от 27 до 57. Обширная переписка между Щербатовым и его ярославским приказчиком незадолго до и после 1758 г. не содержит и намека на сопротивление крепостных женщин браку, на трудности крепостных мужиков в нахождении невест или на то, что он установил свое правило о браках из-за горстки холостых мужиков и незамужних девок в его Ярославских владениях. Из переписки видно, что его крепостные время от времени просили разрешения привести невесту из одного или другого щербатовского имения и что он всегда давал им на это разрешение (оформленное в виде приказа)[132].
Судя по возрастам никогда не бывших замужем женщин на 1762 г., если и были когда-то трудности с убеждением вотчинных девок выйти замуж, то проблема была решена еще 20 лет назад. По другим имеющимся сведениям видно, что щербатовские мужики никогда не испытывали трудностей с нахождением жен[133]. Некоторые, возможно, затруднялись выбрать невесту у себя, но — как показывает выборка из 35 отпускных грамот от 1719–1762 гг. (приведены в главе 1) и подтверждает ревизская сказка от 1762 г. — всегда было можно за небольшую цену заполучить невесту из соседних имений. Сохранившаяся вотчинная переписка первой половины XVIII в. представляет собой лишь малую долю всех приказов, посланных в Михайловское. Показательно, однако, что тема брака возникает только один раз: в 1741 г. после того, как один из крепостных женился на якобы отпущенной, которая оказалась солдаткой, Ирина и князь Петр Щербатовы (мать и старший брат Михаила) приказали, чтобы священники, совершающие венчание, проверяли отпускные бумаги всех приходящих со стороны женщин[134].
Крестьяне, среди которых женщины не выходили замуж, принадлежали соседям Щербатова: ревизские сказки 1762 г. свидетельствуют о том, что в близлежащих имениях наблюдалось растущее число взрослых незамужних женщин. Так, например, в деревне Жабино, вотчины Спасского монастыря в Ярославле, 9 из 53 женщин 25 лет и старше (17 %) никогда не были замужем; 6 из 44 женщин 30 лет и старше (14 %) никогда не были замужем. Среди 37 мужчин от 30 лет и старше только один никогда не был женат. Двое из восьми мужчин, 25 и 29 лет, никогда не были женаты, но вполне еще могли жениться. Такого нельзя сказать о женщинах в возрасте 25–29 лет[135].
Жабино не единственная деревня, где было такое количество незамужних женщин. По ревизской сказке 1762 г. села Кузминское, находившегося в собственности генерал-лейтенанта Василия Нарышкина, 11 из 69 женщин 25 лет и старше (16 %) или 7 из 55 женщин 30 лет и старше (13 %) никогда не были замужем — процент почти идентичный жабинскому. В Кузминском, однако, в отличие от Жабино, 4 из 64 мужчин старше 25 (6 %) и 4 из 54 старше 30 (7 %) никогда не были женаты[136]. Щербатов наверняка посчитал бы, что эти мужики не были женаты, потому что местные девки не захотели выходить замуж, и есть небольшая вероятность, что тут он был бы прав. Между тем в ревизской сказке 1762 г. села Кузминское зафиксировано предыдущее место жительства каждой жены: 58 % были со стороны. Очевидно, неженатые мужчины могли при желании найти жен в округе.
В Жабино было на 8,4 % больше женщин всех возрастов, чем мужчин всех возрастов, в Кузминском — на 13 % больше. В выборке из 11 других имений в этой местности с общим количеством крепостных душ (мужчин и женщин) от 182 до 2843 (стало быть, резкие случайные различия в количественном соотношении полов здесь маловероятны) в пяти насчитывалось от 10 до 19 % больше женщин, чем мужчин, поэтому там, скорее всего, проживало значительное количество женщин, никогда не выходивших замуж. Три из этих пяти имений были монастырскими, одно населено экономическими крестьянами, а еще одно — владельческое[137]. Это не значит, что гендерный дисбаланс был наиболее характерен для монастырских владений. Большинство владельческих вотчин в той части Ярославской губернии были карликового размера, не больше двух-трех дворов — результат многолетних разделов между наследниками и выделения приданого[138]. Во всяком случае, по положению на 1762 г. примерно в половине имений среднего и крупного размера вокруг щербатовского села Михайловское скапливались взрослые незамужние женщины. Как и Бестужев-Рюмин, Щербатов, по всей видимости, засвидетельствовал то, что видел и о чем, наверное, беседовал со своими соседями.
130
РГАДА. Ф. 1289. Оп. 2. Д. 84. Это очень «сырой» вариант ревизской сказки по двум имениям, где столько поправок и вычеркиваний, что из него можно извлечь только приблизительную статистику.
131
Обозначенные возрасты служат примером крайней степени возрастной аккумуляции у женского населения от 20 лет и старше во время ревизии 1762 г., поскольку это была первая ревизия, в которой учитывались женщины. У населения младше 20 лет возрастная аккумуляция почти или совсем не наблюдается.
132
РГАДА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 281, 306, 323, 326, 335, 356, 359: переписка 1753 г. (его матери) и 1757–1761 гг. (самого Щербатова).
133
Отчет по предыдущей ревизии, составленный в 1745 г. и включавший только мужчин, все равно показывает дворы, где все мужчины женаты. (РГАДА. Ф. 1289. Оп. 4. Д. 55).
134
РГАДА. Ф. 1289. Оп. 1. Д. 236. Другая переписка и приказы первой половины XVIII в.: там же. Д. 113, 121, 144, 165, 169, 176, 183, 209, 214, 223, 225, 228, 237.
135
Там же. Ф. 350. Оп. 2. Д. 4302. Гл. 2. Л. 29–38. Я исключил из подсчета одну девку, так как из-за выцветших чернил невозможно определить ее возраст.
137
РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. Д. 4302. Л. 4–9 об., 49–165, 176–401, 416–429, 439–460, 513–423. То, что там было на 8–13 % больше женщин, чем мужчин, само по себе еще не означает скопления взрослых незамужних женщин.
138
Десять вотчин, там же, подходят под это описание. В комплекте 65 ревизских сказок, от 1762 г., из Игрецкой волости и примыкающих друг к другу станов — Закоторжский и Верховский. Все они либо находились рядом, либо включали в себя щербатовские вотчины, и ни в одной не насчитывалось даже 50 душ мужского пола, а в большинстве было меньше 10 (РГАДА. Ф. 350. Оп. 2. Д. 4301. Гл. 2).